Явление прекрасной N. Евгения Райнеш

торопилась. Она была реалисткой и знала, во что превратилась её мать к двадцати пяти годам. Огромная баба с жёстким грубым лицом, тяжёлой челюстью и заплывшими глазками неопределённого цвета. Медная рыжина задорных прядей перешла в тускло-красные лохмы, торчащие на приплюснутом черепе.

      Ритка понимала, что походит на мать как две капли воды, поэтому не ожидала от судьбы приятных сюрпризов. Пока сохраняет девичье очарование, но осталось ей недолго. Нужно срочно брать и судьбу, и Мику Давыденкова в свои руки.

      – Ты сделаешь? – Облако обрадовалась так бесхитростно, как могла радоваться только она. – Сегодня Нира со своей шарагой придёт в мамочкину забегаловку, я слышала.

      Кайса забыла и о страхе перед Облаком, и о маскировке, и вообще обо всём.

      – Я найду способ, – продолжала Ритка, – как её от них оттащить. Здесь темно, никто ничего не увидит. Она и сама лиц не сможет разглядеть. Пусть через час подъезжают, я фотку скину, в чём она будет. А потом ты мне – в чём она не будет…

      Облако заржала как бешеная лошадь.

      – Лады, да?

      То ли от её грубого смеха, то ли от налетевшего ветра несколько листьев, пожелтевших раньше времени, сорвались с иссохшей ветки, осыпались на Кайсу. Она вздрогнула от этих почти невесомых прикосновений, словно ком снега свалился на её голову. Небо запахнулось тучами, пряча жёлтые и крупные за городом россыпи звёзд. Как будто закрылась застёжка-молния на тёмной куртке. Кайса захлебнулась внезапным порывом ветра.

      Ритка дала отбой и увидела открытый рот Кайсы.

      – О, – сказала Облако. – Вот кто у нас тут!

      А затем неприятно прищурилась:

      – Ты, Курага, прямо кстати.

      Кайса попыталась дать задний ход, но Облако была не только быстрее, но и гораздо массивнее.

      Она схватила её за капюшон ветровки, подсекая ногой. Кайса упала колени.

      – Слушай, Курага, не трепыхайся, я ничего тебе плохого не сделаю, совсем наоборот. Если поможешь, то не буду целый месяц доставать…

      Верилось слабо, и Облако прочитала это по глазам.

      – Амнистия на месяц, а? Или на два даже… Всего-то и нужно: позвать вот сюда Нирку Эльман. Только, чтобы одна пришла.

      – Сама зови, – пискнула Кайса, уже не пытаясь вырваться.

      – Ты дура, Курага, – вздохнула Ритка, но капюшон так и не выпустила из рук. – Со мной Нирка и разговаривать не станет. Это к тебе она непонятную симпатию испытывает…

      Облако вдруг бросила на Кайсу очень странный взгляд. Словно лазерным лучом снесла кожу, обнажая кровеносные сосуды.

      – А зря… – слова были не менее острые, чем взгляд. – Зря она к тебе так хорошо относится. Я всё вижу, Курага. Всё…

      – Чего ты видишь? – не получалось у Кайсы говорить независимо, стоя на коленях перед Риткой.

      – А как ты на Гордея очи свои таращишь. Глаз положила, даже не сомневаюсь ни разу. Только тебе, Курага, ничего не светит…

      А то Кайса сама этого не знала.

      – Тебе будто светит, – огрызнулась она.

      И