Явление прекрасной N. Евгения Райнеш

сюда.

      Выползла из-за столика и пошла к выходу. «Что же теперь делать?» – билось у неё в голове. – «Что делать?».

      Ощущение, что она призрак, занявший место законной хозяйки, охватило её с небывалой силой. Кайса с ужасом посмотрела на свою руку: показалось, что она начинает бледнеть и растворяться в морозном воздухе, сразу подхватившем её на крыльце.

      Но рука оставалась материальной, и её перехватила железная длань Облака.

      – Стой, Курага! – Ритка называла её вдруг давно забытым прозвищем. – Куда ты?

      – А что ты предлагаешь? – недостойно злиться на глупую и невиноватую в возвращении Ниры Ритку, но Кайса ничего не могла сейчас с собой поделать.

      – Но мы же решили…

      – Серьёзно? Ты думаешь я должна завизжать и при всём честном народе вцепиться в волосы Нире Эльман? Брось!

      – Ты всегда сдаёшься, – Ритка вдруг сплюнула себе под ноги. – Предательница.

      Кайсу накрыло ощущение: они только что закончили девятый класс. Взрослые люди не говорят таких сильных слов. У взрослых людей мир не делится на чёрное и белое, с течением времени в нём появляются полутона. Если человек сделал что-то не так, как от него ожидают, значит, на это есть причины.

      Ритка так и не выросла.

      – Я пойду, – повторила Кайса. – У меня есть дела.

      – У тебя нет никаких дел, – последними словами Ритка словно толкнула её в спину. – Ты, Курага, безработная и бездетная домохозяйка.

      Кайса споткнулась. Она остановилась и процедила сквозь зубы, зло и не оборачиваясь:

      – Не забывай, я знаю, что ты собиралась сделать той ночью. Восемнадцать лет назад. А, может, и сделала.

      Глава пятая. Что скрывала Кайса

      Восемнадцать лет назад Кайса пришла к «Лаки» на знаменитую вечеринку в ретро-стиле, это было тогда интересно и необычно для такого небольшого провинциального города, как Яруга.

      Это было летом. В начале июля, они как раз готовились к первым в своей жизни экзаменам. Школьники, которым категорически запрещалось подходить к «Лаки», мечтали попасть туда в ту ночь. Нира, немного поломавшись для вида, всё-таки обещала провести в зал Гордея, Эда и Мику. Про Кайсу она ничего не сказала, но и не возмутилась, когда та тихо произнесла, что тоже непременно придёт ко входу.

      Замирая от предвкушения запретного удовольствия, Кайса подошла в назначенное время к «Лаки».

      – Синий, синий иней сел на провода…

      Разносилось по пустынным окрестностям, эхом исчезая в недрах заброшенного завода. Нира сказала, что мама достала ещё бабушкины кассеты и раздобыла где-то старый магнитофон. Лара вообще любила вот это всё: проигрыватель с пластинками, кассетный магнитофон. В «Лаки» музейными экспонатами стояли и два патефона, но безнадёжно сломанные. Просто придавали помещению атмосферу.

      Нира предупредила, чтобы не толклись на виду у охраны, поэтому Кайса отошла в тень густо посаженных тополей. Пятачок назывался «поцелуйным», парочки, разгорячённые в баре, любили обжиматься под звёздным небом. За пышные кроны и мощные старые стволы не добивал свет