Искупление кровью. Карин Жибель

уже пошли мыться. И побрела искать свободный отсек. Остался самый дальний, разумеется. Марианна щедро намылилась, нужно было поторопиться. Но боль сковывала ее, кое-где было невозможно прикасаться к коже. Мимо прошла мадам Фантом, с полотенцем вокруг талии, одной рукой прикрывая грудь. В другой руке она несла платье, будто боялась, что его украдут, и ей придется возвращаться голой. Худоба ее была поистине ужасающей. Мало-помалу от чуть теплой водицы боль унялась. Смыть с себя сомнения, последние следы преступления. Немного шампуня в волосы, еще раз ополоснуть. Она не сняла вьетнамок, ее вещи были надежно завернуты в пластиковый пакет. Не касаться пола и стен, где кишели микробы и всяческие грибки. Невидимые, но неистребимые.

      Маркиза постучала ключами по решетке.

      – Конец! – заорала она. – Все выходят!

      Марианна еще немного постояла под струей, ловя мимолетное наслаждение, а вот девушка в отсеке напротив была вся покрыта мыльной пеной. Метиска с великолепной кожей, с завидными формами. Марианна вдруг почувствовала себя жутко безобразной. Лучше не пялиться на нее. Не зарабатывать комплекс. Так или иначе, здесь нет мужиков. Для кого тогда быть красивой? Только не думать о том говнюке. Не думать о нем, о том, что он с тобой сделал. Она проворно вытерлась, чтобы не простудиться в этом чудном уголке, где сроду не топили. Завернувшись в полотенце, вышла, чтобы одеться, в комнату, огороженную решеткой. Но двоих заключенных не хватало. Мадам Фантом и топ-модели.

      Маркиза решила перекрыть воду, из душевых отсеков раздались вопли.

      – Я не ополоснулась! – кричала метиска.

      – Нужно было поторопиться! – отвечала Соланж с противной ухмылочкой.

      Явилась мадам Фантом, уже одетая. В том же светлом платье, только промокшем, безжалостно облепившем костлявое тело. Пришла и метиска, с шампунем, сверкающим в волосах, и ее товарки залились смехом. Будет ей развлечение – полоскать свою гриву над раковиной в камере! Марианна тоже усмехнулась, а Соланж открыла решетку:

      – Давайте живо, мне еще других сучек вести на помывку!

      Девушки прекратили смеяться и вереницей покинули комнату. Но метиска остановилась, поравнявшись с охранницей:

      – Вы не имеете права так разговаривать с нами! Другие надзиратели так с нами не разговаривают!

      – Мадемуазель кофе-с-молоком встала сегодня не с той ноги? Может, у нее месячные?

      – Я поговорю с начальником! Расскажу ему, как вы с нами обходитесь!

      – О! Да она меня почти напугала, барабанная шкура!

      Марианна следила за стычкой, прислонившись к стене. В кои-то веки не она явилась причиной переполоха!

      – Есть свидетели, которые подтвердят твои клеветнические обвинения? – насмехалась Соланж. – Кто-нибудь что-нибудь слышал?

      Она прошлась вдоль шеренги, заглядывая каждой в лицо. Все отводили взгляд.

      – Может быть, мадемуазель де Гревиль что-нибудь слышала?

      – Нет, – холодно отрезала Марианна.

      Соланж задрала голову с триумфальным видом:

      – Смотри-ка,