Красное каление. Том второй. Может крылья сложишь. Сергей Николаевич Галикин

тихо:

      -А вот когда они поймут, што отрезаны от переправ… Сами тебе город поднесут!

      Семен опустил голову и сидел, задумавшись, неслышно скрипя зубами. «Ну, вот… Опять учить меня… А то и не знает, што жить-то ему, дураку,  осталося…»

      Он резко поднял голову, его глаза сверкнули:

      -Мы ихних танков не боимся… А Ростов… Оно под Рождество еще и сподручнее… Я токо свистну… И мои хлопцы на рысях их… теплыми заберуть! Да рази у них охранение? Тьфу!..– Буденный  смачно высморкался, вздохнул глубоко, усмехнулся, -они, небось, гулять будут… А мои хлопцы…

      -Твои… хлопцы? –Борис слегка ухмыльнулся.

      -А твои, Боря, уже усе к тебе перебегли! Када ты затеялся с этим своим… Вторым сводным корпусом! – с нескрываемой обидой в голосе пробубнил под нос Семен, – у мене теперя… одни мои осталися!– он вдруг резко хлопнул широкой мужицкой ладонью по замшевой скатерти стола, – а я не за твоими наущениями прибыл, Боря! Ну, положу сотни три-четыре при занятии города… Так на то и война!.. Ты сам поглядуй, штоб тебя Сидорин не отделал… Ты вот… послухай, што скажу…,-он вдруг понизил голос и, крадучись подойдя к двери, поплотнее прикрыл ее.

      Думенко тем временем спокойно приподнял кипящий чайник и стал наливать кипяток в широкие нарядные довоенные чашки. Его исхудавшее лицо было мрачно и строго. Семен, торопливо разливая водку по мутным граненым стаканам,  продолжал:

      -Я, Боря… Ты не думай! Обид никаких не имею… супротив тебе! Што было… то было, а хто старое помянеть… Эх! А я… я ить  спасти тебе хочу!

      -Вот как?– Думенко слегка усмехнулся горькой улыбкой, устало присел на смятую кровать, -ну, говори, коли так.

      -Ты, Боря… Послухай! Вот как думаешь… От тебе… того же Качалова…, на кой забрали, а? Што, плохой начштакор был?

      Думенко нахмурил брови, на миг задумался, ссутуля худые плечи. Тяжело проговорил:

      -Этого я не знаю, Сенька… Сам думаю…Пришел приказ от самого  Шорина… М-да… Володя Качалов… Хороший наштакор был…Честный. Умный.  Я теперь Абрамову…

      -Так вот и… знай! –Буденный, придвинувшись на стуле поближе, и, резко жестикулируя, вдруг с жаром заговорил хриплым полушепотом:

      -У твоего Качалова баба… В Питере! Племянница самого Бонча! Бруевича! Смекаешь? От  тебя, Боря, как от сбесившегося пса нынче отбивают тех, кого надо оставить… в живых! Ты понимаешь мене?.. Вас скоро тута всех… скопом в расход! Весь твой штаб! Троцкий со Смилгой… , -он с силой стукнул по столу кулаком, запнулся на полуслове, проглотил слюну и уже спокойнее продолжал:

       -Езжай в Москву, Боря, просю тебе, как друга, все брось и езжай! – Семен весь дрожал, его голос все время сбивался, он раскраснелся и его широкое скуластое лицо покрылось мелкими каплями пота:

      -Там прямо к Сталину, чуешь?! Там тебя… в обиду не дадуть.. , положуть  в госпиталь… Пересидишь грозу, а там…

      -… А там Лейба прикажет положить меня на операцию и… зарезать? Как твово поросенка?! – Думенко грустно усмехнулся, качнул головой:

      -Слабоват