О чем молчат мужчины… когда ты рядом. Армандо Перес

жизни переполняло меня. Ни за что на свете я не согласился бы поменять это место на любое другое.

      Я позволяю своей руке опуститься на мягкое бедро Мануэлы и пальцем, сантиметр за сантиметром, начинаю медленно поднимать край ее легкой юбки. Она подвигается поближе ко мне и поправляет юбку спереди, чтобы ее обнаженное бедро не слишком бросалось в глаза. Мои пальцы продолжают разведку, забираясь все выше, и вот они уже под крепкой ягодицей. Не глядя на Мануэлу, я нежно поглаживаю ее кожу круговыми движениями. Похоже, самое время отправляться в гостиницу, думаю я.

      – Нет, Альберто, я поехала сюда не для этого. Ты забыл, что я должна работать? Я же тебе говорила, что у меня свадьба за городом! – Звонкий нервный голос Евы врывается в уши, ломая мне весь кайф.

      У меня нет желания смотреть, где она, я и так знаю это. Она почти весь вечер проторчала с телефоном у уха сначала в ресторане, а после – недалеко от него. По мне, так уж слишком недалеко: от ресторана, от уик-энда и от моей жизни.

      Оказалось на удивление легко объяснить Мануэле, что я делал в Кьянти с Камиллой. Сопровождал несчастную знакомую, приглашенную на свадьбу бывшего жениха и попросившую в этой связи поддержать ее, сказал я Мануэле. Внимательно наблюдая за Камиллой, которая в ходе свадебного застолья становилась все более подавленной и потной в своем слишком тесном платье, Мануэла мне поверила. Гораздо труднее было уговорить ее сбежать в Сиену, тем более что машина, на которой они приехали в Кьянти, принадлежала Еве.

      И как только Мануэла смогла позволить себе переложить на своих сотрудников финал свадебного ужина, она спросила Еву, не могла бы та добросить нас до Сиены. Идея была такая: воспользоваться выпавшим свободным временем на выходные, отдохнуть по полной и вернуться в Милан поездом завтра вечером. Но вместо того, чтобы оставить нас в Сиене и убраться с глаз долой, эта сумасшедшая не придумала ничего лучшего, как составить нам компанию за ужином. Компания – это слишком сильно сказано. Если кому-то она и составляла компанию, так это своему мобильнику. И она до сих пор рядом, заражая нас своей нервозностью.

      Силуэт Мануэлы в контражуре одного из горящих на площади фонарей кажется мне рисунком мастера сиенского Дученто.

      Она в Сиене не для того, чтобы побыть со своей подругой, которая остается здесь. Такое впечатление, что она просто не хочет возвращаться домой. Но, поскольку она не зарегистрировалась в гостинице, как сделали мы, все-таки есть надежда скоро от нее избавиться.

      – Слава тебе господи, – бормочу я.

      Мануэла хихикает и шлепает меня по руке:

      – Не говори так, Ева – моя лучшая подруга.

      – Это свидетельствует о том, что ты человек деликатный и великодушный, – улыбаюсь я. – Взвалить на себя такой груз гуманизма не каждому по плечу.

      – Прекрати! Никакой это не гуманизм, просто она немного расстроена.

      – Я приеду поздно, Альберто, ты уже будешь спать… Я постараюсь не разбудить тебя, обо всем поговорим завтра, – говорит Ева. – Нет,