Мораторий на крови. Марк Фурман

Поликарпович достал из портфеля копии обвинительного заключения и приговор уголовного дела, которое предстояло рассмотреть.

      – Делом по убийству семьи Садовских займемся позднее, – начал он, – а пока хотелось бы подискутировать относительно свежего, с пылу с жару, указа о моратории.

      – Защита в восторге, – не смогла сдержать эмоций зампредседателя коллегии адвокатов Ирина Ларина, бальзаковского возраста молодящаяся блондинка. – История России прошла сквозь тысячи расстрелов, пора и нам приобщиться к европейской цивилизации.

      – Приобщение к цивилизации, конечно, можно только приветствовать, Ирина Александровна, – перебил Ларину бывший прокурор Бережной. – Но не следует забывать, что по убийствам Россия-матушка едва ли не в мировых лидерах, а в нашей многострадальной области их число перевалило за три сотни в год.

      – Верно мыслишь, Анатолий Васильевич, – поддержал Бережного недавно ушедший из УВД на пенсию Горюнов. – Конечно, не каждого надо ставить к стенке, но кое-кого, как говорится, сам Господь велел.

      – Чисто мужская логика людей в погонах. – Ларина, разрумянившись, то и дело поправляя прическу, обратила взор к своей близкой подруге, врачу Северцевой. – Ну а ты как полагаешь, Мария Владимировна?

      Полноватая, с проседью в густых волосах Северцева дипломатично произнесла:

      – Тут есть, конечно, нечто… Ведь, случалось, и невинных расстреливали. А в общем, время покажет.

      Чутко уловив ситуацию, поскольку все присутствующие, перебивая друг друга, едва ли не хором хотели высказаться, Комиссаров взял инициативу в свои руки.

      – Как бы то ни было, государев указ на Руси всегда принято исполнять. И от этого нам никуда не уйти. Мнения разные, посему давайте, коллеги, просто проголосуем. Итак, кто за одобрение моратория?

      Семеро из присутствующих, в том числе и сам Комиссаров, подняли руки.

      – Кто против?

      Таких оказалось трое: бывший прокурор, редактор газеты и пресс-секретарь УИНа. Среди них эмоционально высказался редактор «Вечернего Тригорска» Калистратов:

      – Наверняка все помнят историю об отрезанной голове. Тогда наша газета предельно жестко высказалась по отношению к такого рода страшным преступлениям. И теперь, буду откровенным, помня об убийстве дочери нашего журналиста Толи Фальковского, напрашивается столь же острый материал.

      – Илья Борисович, – прервал редактора Комиссаров, – вы высказали свое мнение. Оно будет учтено. Продолжим, однако, голосование. Воздержавшиеся?

      Им оказался в единственном числе декан юрфака Аратюнян.

      – Запишите, Мария Владимировна, результаты голосования в протокол, – попросил Комиссаров своего заместителя, врача Северцеву, – и перейдем ко второму вопросу.

      Он открыл том уголовного дела.

      – Вот прошение адвоката Рогинского об отмене смертного приговора Геннадию Бессонову, 44 лет, обвиняемому в убийстве из корыстных побуждений трех лиц – матери и дочери