Убийства и прочие мелочи жизни. ЕленаА. Миллер

дождик, но быстро прекращался. Земля чуть подсохла, но большие черные лужи обещали простоять несколько дней в первозданном виде. Жара, томившая последние две недели город Скучный, отступила. В открытые окна влетал приятный летний ветер, без примеси жара и пыли. Хорошо! …

      …Обжигаясь горячим кофе, Даниил в который раз уже перечитывал записи в своем блокноте. Чело его было хмуро.

      У него были две рабочие версии и обе были чудо какие славные. И обе разваливались на совершенно позорные куски. В комнату опять вошла Глафира, положила на стул вещи инспектора.

      – Я хотела к твоей тетке сбегать, чистые джинсы попросить, но подумала – разговоров потом на нашей улице не оберешься. Ты уж как-нибудь сам разберись… Я почистила, как могла.

      Даниил рассеянно махнул рукой:

      – Ерунда. Мне бы хотелось спуститься в подвал еще раз. Можно?

      – Да. Позови меня, когда соберешься, а то там и заблудиться недолго.

      – Обязательно. А сейчас попроси Машу собраться, мне нужно, чтобы она поехала со мной в участок. Я буду разбирать чемодан Алексея, необходимо посмотреть – все ли вещи на месте. Сможет она это сделать?

      – Конечно! Я сейчас же скажу ей об этом.

      – А ты не хочешь поехать с нами? Прогуляться, так сказать. – Даниил напустил на себя безразличный вид.

      – Нет. – дрогнув уголками губ, ответила Глаша и направилась к двери. – Я иду работать. Иконы сами собой к сроку не напишутся.

      – Сами собой не напишутся. – равнодушно согласился инспектор и опять погрузился в изучение своего блокнота. – Мраморная дева! – едва слышно прорычал он, как только закрылась дверь.

      Он сорвал со спинки стула свою одежду и начал переодеваться совершенно без нестроения.

      Поездка в участок ничего нового не дала. Как и ожидал Даниил, все пропавшие вещи были, хоть и в спешке, но тщательно уложены в чемодан. Но, ни фотографий, ни диска, ни каких-либо других зацепок в нем не было, если не считать чистой пустой холщовой сумки, уложенной на самом верху чемодана. В сумке был аккуратно свернут противоударный пакет – в таких обычно транспортируют хрупкие вещи – толстый, с наполненными воздухом пузырями.

      Вернувшись в монастырь, Даниил открыл комнату Алексея и провел в ней почти час, сидя на полу у печки, подтянув одно колено к подбородку.

      В таком мрачном расположении духа его и застала Маша.

      – Скажите, инспектор… – робко обратилась она к нему. – В котором часу подавать обед?

      – Что? – вытаращил глаза Гирс.

      – Карп Палыч под землей. – терпеливо объяснила Маша. – Настоятель в новый микрорайон уехал – за свечами. Анатолий Ильич не знает, когда освободится. Скажите хоть Вы – когда обед подавать.

      – Э-э-э… Вовремя!

      Марья закатила глаза под потолок, на секунду задумалась, потом кивнула, и уже собралась было выйти, но ее остановил Даниил:

      – Где у вас хранится фотоальбом? Тот самый, о котором вы вчера говорили! В монастыре?

      – Зачем же в монастыре? –