Призраки в Тель-Авиве. Одиночный мир. Шмиэл Сандлер

неприступную девицу. Маэстро жадно припал губами к нежным и тяжелым от нанизанных перстней пальцам чарующей дамы.

      «Дурочка, куда тебя несет?» – мысленно предостерегал Цион очередную жертву де Хаимова. Но ей, видно, надоел этот неотесанный мужлан Балкруа, возвышенная душа ее жаждала новых безумств и романтических приключений.

      – О, храбрый рыцарь! – возопи́ла она, тяжело вздымая девичью грудь, – ваша мощная длань и необоримый дух…

      Цион глянул на часы – до вылета оставалось десять минут. Если ему не удастся прервать салонное мурлыканье герцогини, история эта затянется на века.

      – Извиняюсь, герцогиня, – вмешался Цион, виновато улыбаясь, – позвольте ненадолго похитить у вас достославного маркиза.

      Герцогине назойливость Циона, в то время как она заливалась соловьем, пришлась не по вкусу. «Кто вообще пустил сюда этого рохлю-оруженосца?»

      Достославный маркиз тоже был раздосадован.

      – Чо надо, старик? – с неудовольствием сказал он.

      Цион знал – бесполезно обращаться к боксеру, но сделал, последнюю попытку.

      – Я понимаю, что вы Дубровский, сэр, – сказал он, – а я Маша, которой следует молчать, но если мы сейчас не отчалим из этой убогой гавани, то застрянем здесь надолго и может быть даже навсегда.

      – Ты предлагаешь отступить, когда крепость почти взята? – с негодованием сказал Вася.

      – Будь последователен, маркиз, ты обещал, что мы посмотрим на дам и вернемся.

      – Ты плохо обо мне думаешь, Ципа, я похож на человека, который готов довольствоваться поверхностным осмотром?

      – Шутки в сторону, Василий, пора домой.

      – Если я поеду, то непременно с ней.

      – Исключено, – едва не взвыл Заярконский, – вывозить аборигенов, строго воспрещается инструкцией, ты что забыл?!

      – Герцогиня не абориген, – угрюмо сказал Василий, – каждый, кто не согласен с этим приглашается к барьеру.

      – Опомнись, Вася!

      – Это мое окончательное решение, сэр! – холодно заключил маэстро. Почувствовав в эту минуту некоторое оживление и гул голосов за спиной, Цион обернулся. Навстречу к ним, окруженный многочисленной свитой одетой в самые пестрые одежды, приближался его Величество король Англии – блистательный Генрих Четвертый.

      ГЛАВА 21

      Лейтенант Кадишман лично осмотрел каждый уголок квартиры Шварцев, но улик, связанных с таинственным исчезновением детей не обнаружил. Ему удалось установить, что из гардероба зимней одежды супругов исчезли две вязанные детские шапки красного цвета. Это была единственная деталь, которую он мог уверенно внести в протокол. Салон был забрызган кровью зверски убитой няни. Судя по всему, борьба между жертвой и покойником началась в детской комнате, затем переместилась в гостиную, где их и застал позже муж Елизаветы Шварц. Следов борьбы, кроме опрокинутой вазы с фруктами и порванного рукава няниной кофты, вокруг не наблюдалось. По-видимому,