Я приду плюнуть на ваши могилы (сборник). Борис Виан

приехали, – сказал он.

      Тут я увидел, что машина уже стоит перед клубом, и вылез.

      Я вошел впереди Декстера, ему пришлось давать на чай брюнетке из гардероба. Официант в ливрее, которого я хорошо знал, проводил нас к забронированному столику. В этом бистро пытались подделаться под шикарный стиль, что производило уморительный эффект. Проходя, я пожал клешню Блэкки, руководителю оркестра. Был час коктейля, и они играли танцевальные мелодии. Я знал в лицо большинство посетителей. Но обычно я видел их с эстрады, и было забавно вдруг очутиться в противоположном стане, со стороны публики.

      Мы сели, и Декс заказал по тройному мартини.

      – Ли, – сказал он, – мне не хочется больше говорить об этом, но будь поосторожнее с этими девицами.

      – Я всегда осторожен, – сказал я, – хоть я и не знаю, какой смысл ты в это вкладываешь. Но обычно я отдаю себе отчет в том, что делаю.

      Он не ответил мне, а две минуты спустя заговорил о другом. Он мог порассказать кучу занятных вещиц, когда оставлял эту свою дурацкую манеру говорить полунамеками.

      X

      Мы оба неплохо нагрузились, когда наконец вышли, и я сел за руль, несмотря на протесты Декстера.

      – Я не хочу, чтобы мне к субботе испортили фотокарточку. Ты вечно смотришь в сторону, когда ведешь, и я каждый раз просто помираю со страху.

      – Но ты же не знаешь, куда ехать…

      – Только и всего?! – сказал я. – Ты мне сейчас объяснишь.

      – Это сложно, ты там никогда не бывал.

      – Ты меня утомил, Декс! Какая улица?

      – Ну, хорошо. Тогда езжай к дому номер триста по Стивенс-стрит.

      – Туда? – спросил я, неопределенно махнув рукой в западном направлении.

      – Да. Ты знаешь эту улицу?

      – Я все знаю, – заверил я. – Держись! Отчаливаем!

      У этого «паккарда» оказался прямо-таки бархатный ход. По сравнению с моим «Нэшем» – просто сказка; Декс, правда, предпочитал родительский «кадиллак».

      – То, куда мы едем, находится на Стивенс-стрит?

      – Поблизости, – ответил Декс.

      Хотя в его кишках болталось порядочное количество виски, держался он молодцом, словно не выпил ни грамма.

      На «паккарде» мы мигом домчали до бедных кварталов. Стивенс-стрит начиналась вполне прилично, но где-то в районе двухсотого номера шли уже дома подешевле, а затем и вовсе одноэтажные лачуги, все более и более убогие. У номера триста она выглядела еще сносно. У домов кое-где стояли машины времен чуть ли не первых моделей Форда. Я остановил колымагу Декса в указанном месте.

      – Выходи, Ли, – сказал он, – теперь немного пройдемся.

      Он запер машину, и мы отправились. Свернув на поперечную улицу, прошли по ней сотню метров. За полуразвалившимися оградами росли деревья. Декс остановился у двухэтажного домика с деревянным верхом. Как ни странно, решетка вокруг этих куч с отбросами, составлявших «сад», была почти в приличном состоянии. Он зашел не позвонив. Уже наступила ночь, и по углам шевелились причудливые тени.

      – Входи, Ли, – сказал он. – Это здесь.

      Единственный розовый куст