Я не вру, мама. Тимур Нигматуллин

ответил Иваниди. – Но вдруг не узнают?

      – Не знаю, – пожал я плечами и зашел домой.

      Вечером меня поздравляли. Хвалили и радовались!

      – Первый полет засчитан! – светился от счастья папа. – Муратовы в космосе!

      – Засчитан! – восклицал Бабай. – Дальше будет легче!

      – Наша гордость, – целовала меня в лоб Абика.

      И только мама молчала. Смотрела на меня и молчала и то доставала мой портфель, то вновь убирала его на стул, задумчиво листая чистые тетрадки без промокашек…

      Глава 7. Сказки

      Мы сидим с Бабаем на кухне и смотрим, как Абика печет балиш. Запах, идущий из духовки, приковал нас к столу, и мы вынужденно обсуждаем мировые проблемы, периодически поглядывая на духовку.

      – Что в мире происходит? – спрашивает Бабай, попивая чай из стакана.

      – В каком? В капиталистическом или в социалистическом?

      – В твоем мире – в школьном! Другие миры мне по телевизору в программе «Время» показывают.

      – А-а-а… в школьном! В школьном особо ничего. Я сижу на задней парте, доску мне не видно, учительницу я не слышу. Когда говорят: «Встань, Муратов, и отвечай», я встаю и отвечаю!

      – И что ты отвечаешь? Раз тебе ничего не видно и не слышно! Так же и двойку схлопотать можно!

      – Я отвечаю: «Ставьте мне двойку, учительница! Я ничего не знаю!»

      – Так прямо и говоришь?

      – Так прямо и говорю!

      – Молодец! Горжусь внуком!

      Пока мы с Бабаем несем эту ахинею, Абикин балиш подрумянивается и слегка потрескивает в печи.

      – Не упустишь? – переживает Бабай.

      – Не сгорит? – волнуюсь я.

      – Не мешайте! Дальше друг другу лапшу на уши вешайте, – надевая рукавицы, говорит Абика и вытаскивает противень из духовки, – еще рано!

      – А за четверть что вышло, раз ты ничего не знаешь? – продолжает Бабай разговор. – Тебя больше не выгоняют с уроков?

      – Еще как выгоняют, – говорю я, – постоянно выгоняют. Мало им того, что я сижу на задней парте и ничего не вижу, так они еще правило придумали: кто вертится – тот живо встал и вышел из класса!

      – Так и говорят? – удивилась Абика. – Маскара!

      – Так и говорят! – подхватил я ее возмущение. – А как я должен увидеть доску не вертясь?

      – Бедный балам, – вздыхает Абика. – А почему ты на первой не сидишь? Завтра пойду к вашему директору и задам ему этот вопрос!

      – Вот-вот! – поддакиваю я специально. – Пойди! Только у них система такая – плохо видящие отличники на первых партах, зрячие двоечники – на последних. Никакого социализма! Еще пугают постоянно! Узурпаторы!

      – Кем пугают? – возмущенно спросила Абика.

      – Им, – показал пальцем я на Бабая, – постоянно им пугают.

      – Алла сактасын, – воскликнула Абика и удивленно посмотрела на Бабая, – ты что там натворил?

      – Я? – поперхнулся чаем Бабай.

      Мне пришлось отвернуться к окну, чтоб никто не увидел мою улыбку. Конечно, в школе нас Бабаем уже не пугают, в садике – да! В школе уже