Я не вру, мама. Тимур Нигматуллин

есть разница, какую доводить до слез? – удивленно спросила старушка. – То есть вы считаете, молодые люди, что старых учительниц можно?

      – Они больше так не будут, – вступился за нас дядя Наум. – Не будете же?

      – Не будем, – согласились мы с Иваниди, – в первый и в последний раз!

      – Поверим? – с надеждой обернулся к старушке и толстому дядьке дядя Наум. – Светлана Ивановна, дадим будущему шанс?

      Старушка вновь приподняла очки и рассматривала дядю Наума.

      – А Вы, собственно…

      – Новый учитель физкультуры, – не дав ей закончить предложение, представился дядя Наум, – Наум Вячеславович Миник. Витебский педагогический. Выпуск семьдесят второго.

      – Надо же, – подозрительно сказала старушка, – откуда такие кадры? Светлана Ивановна, а Альберт Михайлович?

      – Альберт Михайлович уже документы свои сдал. Уезжает Альберт Михайлович! Физруков нету. Не-ту! А тут с образованием, – Светлана Ивановна подошла к столу, взяла папку с документами и стала внимательно читать ее. – В какой класс определили?

      – Да, вот в какой? Везде полный комплект! В первый «Ж», там еще одно место осталось, – вытирая пот со лба, затараторил толстый дядька, – как раз в их класс и отправили, – он кивнул в нашу с Иваниди сторону.

      – И писать и читать уже умеет, – добавила старушка, – вообще любопытная девочка. Вам бы на нее взглянуть, Светлана Ивановна.

      – Нагляжусь еще, – резко захлопнула папку завуч. – Ну что с этими делать? Намучаемся с ними. Может, сразу в садик обратно?

      Учительская поплыла перед моими глазами. Толстый дядька, старушка, завуч, физрук, отличницы, двоечники… Первое сентября, которое я ждал всю свою жизнь, заканчивалось. И заканчивалось оно совсем не так, как представляли его мои родные и я сам. Ладно, понятно, что я не Юрий Гагарин, естественно, мне далеко до Лобачевского, и даже День Победы хоть в сорок пятом, хоть в любом другом году – праздник, до которого мне еще предстоит тысячу раз проиграть, чтоб понять его смысл, но не так же проигрывать – в первый день учебы с позором в ясли!

      – Не-е-т, – закричал я, – последний шанс!

      – Последний шанс, – спохватился Иваниди, имея неплохой навык выпрашивания таких шансов перед батиным ремнем, – самый что ни на есть последний.

      – Дадим им шанс, – соскочил со стула дядя Наум, – под мою ответственность!

      Светлана Ивановна недоверчиво посмотрела сначала на нас, затем на дядю Наума, о чем-то задумалась и, прихватив с собой папку, двинулась к двери:

      – Под вашу! И чтоб никаких больше драк!

      – Никаких, – клятвенно заверил дядя Наум, – они у меня лучше всех будут учиться!

      Пока мы шли от учительской до классного кабинета, дядя Наум учил нас жизни в школе:

      – Здесь не все зависит от оценок. Понятно? Какие бы вы умные ни были – поведение важнее! Запомните: кто балуется, не слушается, ведет себя как ему вздумается – тот первый кандидат на вылет!

      – А второй? – поинтересовался я.

      – А второй – тот, кто задает неудобные вопросы, –