Странные куклы. Владимир Николаевич Кантур

сделать нечто полезное для партийной структуры, чтобы был повод наладить связь с региональным начальством через голову Валентина.

      Денис Давыдов был зван к Багратиону в его квартиру, наскоро размещенную в полутемном овине при Колонком монастыре. Разговор состоялся добрый. Князь Петр Иванович, уже извещенный, что отступление наконец-то прекращено и наши войска твердо встают на позиции для генерального, так давно желанного им сражения, был по сему случаю в отличнейшем расположении духа, возбужден, порывист и деятелен. Ответив на приветствие, тут же спросил:

      – А сельцо-то Бородино, как мне сказывали, брат Денис, вроде бы твое родное гнездо?

      – Да уж куда роднее… Именье батюшки моего! Здесь я, можно сказать, и вырос и ощутил первые порывы сердца к любви и к славе, – с невольною грустью откликнулся Давыдов.

      – Понимаю, – голос Багратиона зарокотал мягче, – однако ж и горжусь вместе с тобою, что судьба определила место сие к решающей битве во избавление России от грозного нашествия. Пусть же родные веси твои послужат нетленной ратной славе отечества нашего!..

      В одну из деревень мы с охранником приехали к обеду. Мне не надоедало за городом. Казалось, что деревни разными делает ландшафт. Каким бы однообразным он ни был, неровности места всегда создавали отличие пространства, в котором существовали избы, огороды и обязательные тропинки за заборами участков. За домами поляна набекрень, естественная ложбина, промытая весенней водой из леса, соотношения распахнутости околицы и деревьев, начинающегося зелёного массива. Было ощущение, что дома подстраивались под всё это естественным образом. Лёва, как всегда, играл в игры на телефоне. Я пошёл покупать еду в магазин к, намеченному мной для разговора, хозяину этого магазина. Как и ожидалось, он был на месте. Поздоровался, оглядывая прилавок и настраиваясь на разговор. Хозяин-продавец, чтобы чем-то заполнить ожидание моих просьб, сделал вид, что поправляет ящики под полками. Я кожей почувствовал, как в этот момент вместо меня наружу вылезла физиономия куклы путника. Кольнул ужас. Взял себя в руки. Открыл рот, и меня понесло.

      – Приветствую… Да-а-а, ничего не меняется. В других деревнях в твоих магазинах так же?

      Вопрос был задан мной для того, чтобы раскрыть мужика для контакта.

      – А, что изменится-то: спросил угрюмо дядька.

      – Ну да – подхватил я – бандитов не подвинешь. Хотя, я тут разговаривал с одним знакомым, он вычитал в интернете, что через партию можно связи наладить: у него вообще был край. Не через основную партию, а через мелкую – в которой за людей держаться.

      Хозяин, молча, смотрел на меня. Я продолжал вдохновенно врать.

      – Говорит, «ворон ворону глаз не выколет». Среди списка партийцев нашёл поставщиков, списался, они ему ответили.

      Мужик всё так же смотрел на меня, но отчуждения я у него больше не видел.

      – Они ему по-свойски процент снизили, чтобы компенсировать бензин из-за дальности, и у него