Младший сын водяного царя. Пленники подводного царства. Натали Якобсон

атласа и парчи, то их тоже скоро сошьют.

      Для Морана бархат и парча это обычные ткани?! Знал бы он, как сложно ввести их из-за моря в Оквиланию, и как дорого они тут стоят! Незнатные девушки могли позволить себе только ситцевую и хлопковую ткань. Но Дездемоне теперь, судя по всему, предстоит купаться в роскоши и мучиться кошмарными снами о превращении в русалку.

      Интересно, как скоро Кандида заявит свои права на падчерицу и начнет требовать проценты с королевских подарков?

      – Не знаешь, где разместили мою мачеху? – поинтересовалась Дездемона.

      – А у вас разве такая есть? – Вайра недоуменно воззрилась на список просителей, которые хотели бы записаться на аудиенцию к невесте короля.

      – Вроде есть одна родственница… – Дездемона только сейчас припомнила, что Кандида просила не называть ее мачехой, пока они при дворе.

      – Сестра вашей матери, маркиза Этель сейчас не при дворе, – тут же щегольнула информированностью Вайра. – Она – очередная жертва морской хвори. Уже несколько лет болеет и не выезжает из своего поместья среди южных банановых плантаций. Так что на вашей свадьбе она присутствовать не сможет. Как и ваш отец, который тоже, насколько я навела справки, давно занемог.

      – Сколькие еще по всему королевству страдают от морской хвори?

      – Многие, – Вайра продемонстрировала синеватую сыпь на собственных запястьях под манжетами, – но говорят, едва будет принесена сезонная жертва морскому богу, как все мы исцелимся.

      – А вдруг это ложь? – у Дездемоны ойкнуло сердце, когда она вспомнила, кого изначально выбирали жертвой.

      – Вряд ли! Мой дедушка поведал мне, что когда почти столетие назад принесли обещанную жертву, то надолго улеглись все шторма, а эпидемия морской хвори вообще отступила. А еще волны вынесли на берег настоящие золотые амулеты с ликом морского божества.

      – И как выглядит это божество?

      – Красиво, как ангел. Только уши расходятся в форме крыла. Если смотреть на лик долго, то можно утратить рассудок, потому что в голове мутится, а в ушах начинают звучать неземные голоса. Я сама слышала толки от рыбаков, – Вайра заговорщически подмигнула.

      – Я себе морского бога другим представляла, – то есть он снился ей другим, но не говорить же вслух о своих жутких снах.

      – Каким же? – живо заинтересовалась Вайра.

      – Чудовищным.

      – Ну, это уже не романтично.

      – А мы все ждем от моря романтики, принося ему в жертву невинных девушек? Тебе-то не кажется, что это слишком жестоко: выкупать здоровье всей страны и спокойствие моря чьей-то жизнью?

      – Ну, пока нет риска, что в жертвы изберут меня.

      – А почему такого риска нет?

      – Потому что я не отличилась красотой. В жертву ему всегда выбирают лишь очень красивых. Говорят, призрак его последней жертвы до сих ходит по скалистому побережью, оставляя кровавые следы, и обольщает моряков, которые не могут уснуть по ночам.

      – Больше