Лето, когда ты была невестой. Анастасия Орлова

поэтому даже не пытался подойти ближе. Отвязав от седла небольшой тряпичный мешок, он бросил его к ногам цесаревны. – Тебе нужно переодеться. В шелках ты слишком приметна.

      Сольгерд осторожно развязала тесёмки, стягивавшие горловину мешка, внутри оказалось простое крестьянское платье. Она вопросительно подняла глаза на своего похитителя.

      – Принц Таерин сделал тебе предложение? – в лоб спросил Брегир, не зная, как лучше подступиться ко всем этим объяснениям. Цесаревна неуверенно кивнула. – Келлехерд знает точно, что цесарь… твой отец, не успел отправить ему отказ. Я должен доставить тебя к Таерину, а ты – принять его предложение.

      – Но я не хочу! – поспешно выдохнула цесаревна.

      – Чего не хочешь, – усмехнулся мужчина, – замуж за Таерина?

      – Я его совершенно не знаю, это – политический брак и… – принялась объяснять дрожащим голосом девушка, но Брегир перебил её:

      – И из вариантов у тебя только брак с Рейславом. Всё. Переодевайся, – Брегир отошёл к ручью и, опустившись на одно колено, ополоснул лицо холодной водой.

      Сольгерд стояла, чуть не плача, прижимая к груди скомканное платье.

      – Я не могу так, – прошептала она.

      Ох уж эти девичьи мечты о большой любви и пышной свадьбе! Уж ей, как цесаревне, должно бы предвидеть политический брак, а не красивую историю с вечерами под луной.

      – Если у тебя есть другие варианты, я тебя слушаю. И отвезу тебя к тому суженому, которого укажешь, – мрачно ответил Брегир, не поднимаясь с колена.

      – Я не об этом, – её голос стал ещё тише. – Я не могу переодеваться… при мужчине.

      – Ты у меня за спиной. Я не смотрю.

      – Но вы всё равно здесь! – прошептала девушка.

      – А куда мне деться, на дерево влезть? – с плохо скрываемым раздражением осведомился воин, – Мне не интересна ни ты, ни твои наряды, чтоб за тобой подглядывать, переодевайся спокойно.

      Белоснежные скулы Сольгерд моментально залила краска. Какое-то время она стояла совсем тихо, потом завозилась и опять затихла.

      – Всё? – мужчина обернулся и застал цесаревну в том же виде, что и оставил.

      – Я не могу развязать корсет, – едва слышно пролепетала она.

      – Так попросила бы, – он решительно направился к ней, но Сольгерд отпрянула.

      – Это неприлично – расшнуровывать посторонн…

      – А я и не собирался расшнуровывать! – бросил Брегир, развернул цесаревну спиной и одним взмахом распорол шнуровку ножом. Когда он возвращался к ручью, чтобы наполнить водой флягу, девушка заметила, что он едва прихрамывает на левую ногу, и что-то во всей его фигуре, движениях, длинных тёмных волосах, стянутых потёртым ремешком в небрежный хвост, ей показалось смутно знакомым.

      – Как вас зовут? – её голос раздался совсем близко, и Брегир обернулся. Цесаревна опустилась на колени подле ручья, зачерпнула полные ладони