Дорога домой. Анна Грэм

Эван, – Майкл отодвигает от себя кружку с кофе и будто бы виновато поджимает губы, – бои, которые она организует, не совсем легальные…

      – То есть, ты опять за своё. Пяти лет тебе мало оказалось?! – Эван вспыхивает, как спичка, едва сдерживается, чтобы не смахнуть со стола чашку. Злость на отца, страх за него заставляют его взрываться криком, оглушая себя самого. Звук, кажется, звенит в стеклянных дверцах кухонных шкафчиков, резонирует в груди. Эван чувствует, что на психе у него поднимается давление – не страшно, но неприятно.

      – Я сидел за грабёж.

      – Ты ограбил тотализатор.

      – Тот мудила взял мои бабки и не вернул! И я вернул их сам, чёрт тебя дери! – Майкл орёт на него в ответ.

      – Я задолбался один думать башкой в этой семье! – Эван вскакивает на ноги, хлопает обеими ладонями по столу в такт свалившемуся на пол табурету.

      – Хорош визжать, мелкий! – Майкл поднимается следом за ним. Они буравят друг друга взглядами, и Эван первым отводит глаза.

      Прогорев, оба замолкают. Эван отходит к мойке, начинает греметь посудой, Майкл садится обратно на свой стул, возит ложкой в чашке с остывшим кофе.

      – Слушай, Эван, это другое, такого, как в прошлый раз, больше не будет. Это моя жизнь, я там чего-то стою. Я там – «Скала», а здесь – физрук какой-то сраный, чмо позорное, понимаешь, сын?

      – Ты меня не слушаешь, – бурчит в ответ Эван, согнувшись над мойкой.

      – Я не подведу тебя. – Майкл встаёт из-за стола, сливает в раковину остатки кофе, задерживается возле сына, чуть наклоняет к нему голову. – И ещё, я в курсе про вчерашнее. Ты молодец, конечно, я ценю то, что ты сделал, но, слушай, Келе – долбанутая нимфоманка и та ещё сука. Хочешь, трахни её, мне плевать. Это работа и секс, ничего личного. – Эван закрывает воду, смотрит, как мыльная, рыжеватая от кофе вода уходит в слив. Не решается поднять на отца глаза. – Знай, ни одна баба никогда не встанет между нами. – Майкл хлопает его по плечу и выходит из кухни.

      Что бы отец ни говорил, Эван останется верен своим принципам – женщинам отца в его постели не место.

      Каждый раз, когда Келе совершала набег на отцовскую спальню, Эван ощущал, что его дом становился чужим – ему хотелось уйти. Она всё так же раздражала его. Радовало лишь то, что приезжала она не часто. Но отец всё-таки подвёл его. Через полгода Майкла посадили во второй раз.

      Наши дни.

      – Я завтра уезжаю. Для меня есть работа в Алабаме, – ставит в известность отец, как только Эван ступает за порог.

      Десять вечера, Майкл на кухне запускает блендер. Значит, опять белковые коктейли. Значит, опять набирает форму.

      – Далековато.

      Эван снимает с плеча и бросает прямо на пол сумку с униформой, проходит в кухню. На столе – запечатанная бутылка шампанского, в вазе – виноград, полукруг сыра на тарелке. Отец кого-то ждёт, а точнее, он ждёт женщину. У Эвана складывается ощущение, что его смена длилась месяц – слишком много событий за раз. За время отсутствия отца он привык к максимально