Надуйте наши души. Swell Our Souls. Ирина Ногина

сказал Юлий с неожиданной злобой. – Ладно, это не имеет значения, – он показал пальцем на кофемобиль и, не меняя темпа, направился к нему. – Я хотел спросить, как ты пережила развод родителей.

      – То, что они живут раздельно, было моей данностью, сколько я себя помню.

      – То есть, это не стало психологической травмой.

      – Нет, конечно. Никаких психологических травм.

      Они как раз подошли к кофемобилю. Юлий спросил, что предпочитает Илайя, взял для себя американо, а для неё капучино.

      – Вот что, Илайя, – Юлий размешал сахар и сделал подряд три больших глотка кофе, хмурясь от жара. – Я вознамерился узнать тебя поближе, но дальше односложных ответов на плоские вопросы мы не ушли. Если ты твёрдо уверена в отсутствии у тебя психологических травм и страхов, я хотел бы задать вопросы, которые заставят тебя задействовать фантазию.

      – Это какая-то психология? – прищурилась Илай.

      – Это намного интереснее, – Юлий показал пальцем вверх, в неопределённое место, и они двинули по набережной к лестнице, что должна была скоро появиться среди насаждений. Тон его голоса стал мягче и слаще, выдавая его предвкушение. – Я буду моделировать ситуации, а ты станешь их участницей.

      – А ты?

      – Я уже был участником этих ситуаций. Если пожелаешь, я озвучу свои ответы.

      – Обязательно! Так будет честно.

      – Тогда начнём. С простого – чтобы размяться. Итак, представь, что у тебя есть возможность совершить абсолютно безнаказанно абсолютно любой поступок, и при этом держать под контролем его последствия (ты можешь влиять как на само их наступление или не наступление, так и на их масштаб). Что ты совершишь?

      – Ну… – Илайя завертела головой, словно отвергая приходящие на ум варианты. – Допустим, я снесу вот этот дом, – выпалила она, наконец, показав на современную многоэтажку на самом краю мыса, венчающего пляжи южного залива. А ещё лучше – все вон те дома, которые заступают на набережную.

      – Могу я поинтересоваться, зачем?

      – Без них, мне кажется, сильно выиграет панорама.

      – Ты снесёшь эти дома. Завтра построят новые. Не разумнее ли было бы совсем запретить застройку прибрежной полосы, скажем, решением полномочного органа?

      – Пожалуй… Я не самый искусный стратег, – засмеялась Илайя. – Но мне не хотелось бы что-то запрещать. Нельзя ли принять решение не о запрете застройки, а об освобождении набережной от любых повинностей перед людьми?

      – Всё, что угодно, Илайя! А теперь представь, что поступок, который ты совершишь, останется по-прежнему безнаказанным, но последствия не будут тебе подконтрольны. Дома исчезнут, вид набережной преобразится, но люди потеряют жильё, а компании – инвестиции. Ты по-прежнему готова принять такое решение? Или поступок, который ты совершишь, изменится?

      – Нет! – воскликнула Илайя. – То есть – да! В смысле – пусть стоят себе дома. Не так уж они портят вид. Я должна подумать, что бы такое устроить, чтобы обойтись без нехороших последствий. Например, я бы прекратила производство