Дневник советского школьника. Мемуары пророка из 9А. Лев Федотов

по своим местам. Сел возле меня и тот, кого Павлушка окрестил «оглоедом».

      Была история и Ан. Ив. не замедлила войти в класс. Разместившись за столом, она стала перелистывать журнал.

      Все молчали, и в классе стояла удивительная, непривычная тишина. Тут бессердечный Сало, желая уязвить новоявленного, громко проговорил лукавым тоном:

      – А у нас новенький!

      – А это и без тебя всем известно! – строго ответила А. И.

      – Он вы-ырос бо-ольно… – протянул Салик.

      Немного помолчав, он сказал:

      – А я знаю, как его фамилия!

      В течение всего этого дня незнакомец был тише воды и ниже травы, хотя, как потом выяснилось на немецком языке, он был переведен в нашу школу из 1-й школы ЛОНО за плохое поведение.

      Фамилия его была не то Коротков, не то Котаков… да это и не важно.

      Лишь только я очутился дома, как прозвенел телефонный звонок. Это был Модест Николаевич.

      – Ты бы пришел сегодня пораньше, – попросил он, – а то я должен сегодня вечером писать срочную работу.

      – Знаете, М. Н., – сказал я, – я вообще хотел к вам сегодня придти рано, чтобы успеть прочесть 5-й день, но сегодня от 4-х до 5-и к нам должны принести заказ, и я должен быть дома. Так что я к вам приду только после 5-и.

      – Жалко, правда! – проговорил он. – Ну, ладно! В след. раз, тогда прочтешь его. Тогда мы сделаем так. Если придешь только к 5-и или к началу 6-го, тогда мы с тобой позанимаемся, и я сразу же стану работать, иначе мне не успеть. Ну, окончим мы тогда примерно с тобой четверть седьмого. Итак, я тебя жду.

      Однако, на мое счастье, заказ принесли раньше времени, и я уже был освобожден от него в половине четвертого. Собрал свой багаж, а также засунул в портфель и дневник. Перед отъездом я позвонил М. Н.

      – Модест Ник., – сказал я. – Заказ уже принесли, я сейчас тогда приду, и мы успеем почитать.

      – Ладно, кати. А урок выучил?

      – Да так, кажется… выучил как будто.

      – Ну, это хорошо. Ну, иди!

      – Бегу! – проговорил я, вешая трубку.

      У М. Н. я уже был без четверти четыре.

      – Ну, читай, – сказал мне мой учитель.

      – До 5-ти часов еще долго. Мы все равно успеем.

      – Я только 5-й день не буду читать, – предупредил я. – Мы все равно не успеем прочитать всего. Отложим его лучше на след. раз.

      – Ну, хорошо. Читай что-нибудь другое. Я прочел мои мысли насчет «Риголетто», записанные мною 9-го ноября. Когда я ему прочел фразу, где я говорю о том, что тех людей, которым не нравится Верди, на мое счастье, только единицы, он сказал:

      – И эти единицы среди музыкантов. Правда, Верди этого не заслуживает. Он был большой. Теперь даже предполагают, что он сделал в музыке не меньше, чем Вагнер. Это как раз предполагает профессор Фермен!

      – Вот я пишу у себя, что я приветствую его слова, – вставил я.

      – Я с ним учился в консерватории, – продолжал М. Н. – Очень мягкий старикашка. Так вот он говорит, что он думает о большей ценности произведений Верди. Только Вагнер шел в одну сторону, а Верди в другую. Вагнер основывал большей частью свои оперы на мифах.