Ночь – мой дом. Деннис Лихэйн

кивнул:

      – Не должен был.

      – Где же твои хваленые ежовые рукавицы, папаша?

      Томас покачал головой:

      – Я должен был сделать это сам.

      Джо негромко фыркнул:

      – При всем уважении к вам, сэр, я очень рад, что это сделали ваши люди. Если бы это сделали вы, я бы, скорее всего, умер на месте.

      Томас улыбнулся:

      – Значит, никакой ненависти ко мне?

      – Сплошная приязнь. Впервые за десять лет. – Джо попытался оторваться от подушки, но ему это не удалось. – Где Эмма?

      Джек Джарвис открыл было рот, но Томас предостерегающе махнул на него рукой. Спокойно и неотрывно глядя сыну в лицо, он рассказал ему о случившемся в Марблхеде.

      Какое-то время Джо переваривал эти сведения. Потом с отчаянием произнес:

      – Она не погибла.

      – Погибла, сынок. Даже если бы в ту ночь мы начали действовать без промедления, Донни Гишлер все равно не расположен был сдаваться живым. Считай, она умерла, как только попала в ту машину.

      – Тела не нашли, – заметил Джо. – Значит, она не мертва.

      – Джозеф, после «Титаника» тоже не нашли половину тел, но бедняги все равно уже не с нами.

      – Я не могу поверить.

      – Не можешь? Или не хочешь?

      – Это одно и то же.

      – О нет. – Томас покачал головой. – Мы частично восстановили события той ночи. Она была подружкой Альберта Уайта. Она тебя предала.

      – Да, предала, – согласился Джо.

      – И что же?

      Джо улыбнулся, несмотря на заштопанные губы:

      – И мне наплевать. Я все равно по ней с ума схожу.

      – «С ума схожу» – это не любовь, – возразил отец.

      – А что же это?

      – Сумасшествие.

      – При всем к тебе уважении, папа, я восемнадцать лет наблюдал твой брак, и там тоже не было любви.

      – Верно, – признал отец, – ее не было. Так что я знаю, о чем говорю. – Он вздохнул. – Так или иначе, ее больше нет, сынок. Она так же мертва, как твоя мать, упокой, Господи, ее душу.

      – Как насчет Альберта? – спросил Джо.

      Томас присел к нему на кровать:

      – В бегах.

      – Но ходят слухи, – добавил Джек Джарвис, – что он пытается устроить свое возвращение, ведет переговоры.

      Томас глянул на него, и Джарвис кивнул.

      – Кто вы? – спросил его Джо.

      Адвокат протянул руку:

      – Я Джон Джарвис, мистер Коглин. Но большинство зовет меня Джеком.

      Распухшие глаза Джо с самого начала их визита не открывались так широко.

      – Черт побери! – произнес он удивленно. – Я о вас слышал.

      – Я тоже о вас наслышан, – отозвался Джарвис. – Как и весь штат, к сожалению. С другой стороны, одно из худших решений, какие принимал в жизни ваш отец, в конечном счете может обернуться лучшим событием из всего, что с вами случалось.

      – Почему же? – осведомился Томас.

      – Избив его до полусмерти, вы превратили его в жертву. Прокурор штата не захочет предъявлять обвинение. Он его все-таки предъявит, но против своей воли.

      – А кто у нас сейчас прокурор штата – Бондюран? –