Москва – Таллинн. Беспошлинно. Елена Селестин

это всем известно. Где Витал? – спросила Лариса громко, ей не хотелось поддерживать игру в осажденных подпольщиков.

      – Его вызвали. Со мной уже побеседовали, потом ты идешь.

      – Как прошло собеседование?

      – Ты видела нового стручка? – Оля закудахтала шепотом. – Нато телать польше расфлекательных материалов тля поле-е широ-ко-ко…Вы должны учиться рас-флекать пуп-лику чтопы пыл тирашш! Он ничего, толстый пуплик с круглой лысинкой.

      – Вылетаю я, значит. И Витал скорее всего, – тянула Лариса, трогая цветы у себя на столе. – Букет красивый, Витал принес?

      – Да. Лариса, нельзя сдаваться, у тебя дети!

      Оля добра, шумно всех любит, – и как же часто это раздражает, кажется глупостью, в лучшем случае излишеством.

      – Рада за тебя, Оля, что тебя оставили на светской хронике. Но мы с Виталом им не к чему.

      – Не обижайся, твоя там архитектура-скульптура или, как ее, культурология, – действительно, здесь ни к селу ни к городу, Ларис, рядом с программой телепередач.

      – Расширенной телепрограммой. Я давно это поняла.

      – Но ты хорошо готовишь! А Витал в спорте разбирается. И еще в аппаратуре. Все будет хорошо!

      – Ага, в аппаратуре. Ладно, Оля. Я сама виновата, как следует не знаю язык.

      – Лариса, тебе легко будет вспомнить – с мужем поговорила, потом с сыном!

      – Они со мной молчат. Из Томаса еще можно при большом желании вытянуть пару слов, но муж мой…

      – Заболел?

      – После того, как пришлось продать так называемую яхту, стал неживой, будто сердце вынули.

      – Может, заколдованный, – мечтательно вздохнула Ольга.

      «Каким образом ей удается сохранять восторженность? – поразилась Лариса. – Даже Маруся взрослее, Оля же в свои за сорок – кудрявое существо в розовых оборках, будто совершенно не травмированное жизнью. Мир вокруг нее тоже розово-голубой, украшенным бантиками. Слишком долго Витал не возвращается от нового начальства». Лариса нечаянно сломала стебель тюльпана.

      – Мой муж, – проговорила она, – человек хороший, но слегка безумный. Я тронулась в одном направлении, а он в своем, и, когда сталкиваемся, мы разрушаем друг друга. Мне так кажется.

      – Мартин красивый, – пропела Ольга. – Как Клинт Иствуд, или другой, этот, с ямочкой на подбородке…забыла. Как его? Тот красив во всех ракурсах…а Мартин твой…

      Лариса вспомнила Мартина на четвереньках.

      – Одни корабли на уме. И радикулит хронический, вот его ракурс.

      – Подумаешь. Давай его чуточку оживим, мы с подругой однажды так смеялись! – Ольга захохотала, уронила голову на стол, бусы стукнули о столешницу. – Нужно разбудить его чувства, предположим, ему попадется на глаза записка, благоухающая: «Я увидела вас случайно, в магазине «Рыболов-спортсмэн», и полюбила». Мужчины тоже боятся стареть, не меньше нас. Признание незнакомки…то, что нужно, чтобы дать импульс!

      – Ты начиталась собственных советов замужним женщинам. «Как оживить умирающий брак? Купите сексуальное белье, устройте ужин