Глаза Тайги. Дмитрий Александрович Стрельников-Ананьин

водохранилища, я всё своё свободное время проводил на природе. Мои наблюдения были не только личными, ничего не значащими для науки эмоциями, но и имели определённый профессиональный вес: в течении нескольких лет я открыл три вида птиц ранее не отмеченных в Ярославской области и сообщил об этом в соответствующую научную организацию.

      Мне до сих пор снится моя комната и окно звучащее в разные времена то летними стрижами, то осенними журавлями, то зимними снегирями, то весенними гусями. До сих пор бередит усталую душу ставшая родной, мне – родовитому Семиреченцу, Ярославщина.

      Эта близость птиц, своеобразное участие в их перелётах, долях и недолях, их голоса, от которых порой захватывало дух и хотелось одновременно плакать и смеяться, всё это наложило на мою душу неизладимый отпечаток. Может поэтому меня задевает за живое популярная песня Игоря Николаева когда-то исполненная Аллой Пугачёвой:

      Расскажите, птицы, что вас манит ввысь?

      Надо мною вы так дерзко вознеслись.

      Может, потому вам так легко лететь,

      Что к успеху не стремитесь вы успеть?

      Что не мучат вас обиды прошедших лет,

      Крылатых лет, прекрасных лет.

      Полно, летите, летите

      Через полночь и солнце в зените,

      По куплету всему свету

      Вы раздайте песню эту

      И дождей грибных серебряные нити.

      Чувствуя, как ком подступил к горлу, я остновился и опёрся рукой о ствол ближайшего дерева.

      –Я же их считал, они же были мне как родные, – сказал, вытирая пот с лица. – Знал: кто, где и как живёт. Колония озёрных чаек насчитывала более двух тысяч особей, где они теперь? У нас гнездились чудесные красношейные поганки, что с ними стало?

      Во время анархии Перестройки и беспредела девяностых потомки крепостных Мусиных-Пушкиных, и прочих владельцев мологских земель, почувствовав слабину, начали активно браконьерить: перегородили сетями вдоль и поперёк все мыслимые и немыслимые водоёмы. Потом частный сетной лов узаконили, но никакого контроля за размером ячеи и фактической длиной сетей в одних руках не проводилось. В этих сетях утонули все наши ныряющие птицы, в том числе чудесные красношейные поганки. Те особи, которые решали у нас гнездиться неминуемо гибли. Перелов рыбы (на продажу для быстро организовавшейся сети грязноруких перекупщиков) привёл к радикальному уменьшению её количества, что в свою очередь оставило без корма три вида чаек, четыре вида крачек и часть других водоплавающих птиц. Сейчас на месте некогда двухтысячной колонии озёрных чаек гнездится не более нескольких десятков пар.

      Расскажите, птицы, времечко пришло,

      Что планета наша – хрупкое стекло.

      Чистые берёзы, реки и поля,

      Сверху всё это нежнее хрусталя.

      Неужели мы услышим со всех сторон

      Хрустальный звон, прощальный звон.

      Полно,