Оболганный император. Книга 2. Вера Ильинична Тумасова

весьма важным известием. Наследник приказал скорее ехать и не мог никак вообразить себе истинной причины появления графа Зубова в Гатчине. Останавливался более он на той мысли, что, может быть, король Шведский решился требовать в замужество великую княжну Александру Павловну¹⁴⁸, и что Государыня о сем его извещает.

      По приезде Наследника в Гатчинской дворец, граф Зубов был позван к нему в кабинет и объявил о случившемся с императрицею, разсказав все подробности. После сего Наследник приказал наискорее запрячь лошадей в карету и, сев в оную с супругою, отправился в Петербург, а граф Зубов поскакал наперед в Софию для заготовления лошадей.

      Пока все это происходило, Петербург не знал еще о приближающейся кончине императрицы Екатерины… великий князь Александр Павлович был в слезах, и черты лица его представляли великое душевное волнение. Обняв меня нисколько раз, он спросил, знаю ли я о происшедшем с Императрицею? На ответ мой, что я слышал об этом от Парланта, он подтвердил мне, что надежды ко спасению не было никакой, и убедительно просил ехать к Наследнику для скорейшаго извещения, прибавив, что хотя граф Николай Зубов и поехал в Гатчино… Когда граф Зубов, по старой привычке обходиться с гражданскими властями, как с свиньями, кричал (заседателю): «Лошадей, лошадей! Я тебя запрягу под Императора,» тогда заседатель весьма манерно, пополам учтиво и грубо, отвечал: «Ваше сиятельство, запрячь меня не диковинка, но какая польза? Ведь я не повезу, хоть до смерти изволите убить. Да что такое Император? Если есть Император в России, то дай Бог ему здравствовать; буде Матери нашей не стало, то ему виват!» Пока граф Зубов шумел с заседателем, прискакал верхом конюшенный офицер, маиор Бычков, и едва он остановил свою лошадь, показались фонари экипажа в восемь лошадей, в котором ехал Наследник. Когда карета остановилась, и я, подошед к ней, стал говорить… За сим словом он вышел из кареты и стал разговаривать со мною, распрашивая подробно о происшедшем… От Гатчины до Софии встретили Наследника 5 или 6 курьеров, все с одним известием от великих князей, от графа Салтыкова и прочих… Попались еще в встречу около 20 человек разных посланных, но их мы ворочали назад, и таким образом составили предлинную свиту саней. Не было ни одной души из тех, кои, действительно или мнительно имея какия либо сношения с окружавшими Наследника, не отправили бы нарочнаго в Гатчино с известием: между прочим, один из придворных поваров и рыбный подрядчик наняли курьера и послали.

      Проехав Чесменский дворец, Наследник вышел из кареты… ночь была самая тихая и светлая; холода было не более 3°; луна то показывалась из – за облаков, то опять за оныя скрывалась. Стихии, как бы в ожидании важной перемены в свете, пребывали в молчании, и царствовала глубокая тишина… В след за сим, он (Павел) тотчас сел в карету, и в 8 1/2 часов вечера въехал в С.-Петербург, в котором еще весьма мало людей знали о происшедшем…» 8).

      «Аракчеев¹⁷⁴ по приказу