Война амазонок. Альбер Бланкэ

сказала она тихим голосом. – Прежде всего, вот вам доказательство того, что я не желаю заставлять вас даром терять драгоценные минуты.

      – О! Милостивейшая государыня, – возразил капитан, взвешивая на руке тяжесть поданного кошелька, – когда говорят со мной так красноречиво, тогда я не торгуюсь за свои минуты.

      – Это безделица, со временем вы получите лучшую награду. Но скажите, мне показалось, что вы сейчас были заняты какою-то дамой.

      – Мы похитили ее. Только не для себя.

      – И вы ее знаете?

      – Как же не знать.

      – Вы следили за ней со времени ее выезда из Манта?

      – О! Разумеется. Но вы, кажется, знаете об этом деле столько же, сколько и я?

      – Довольно, я не о ней пришла говорить с вами.

      – Тем лучше, потому что в этом деле я нем как рыба, предупреждаю вас.

      – Вы выдержали сильную борьбу. Я остановила лошадь на углу улицы и с любопытством следила за нею.

      – Поистине, бывают же люди с таким поврежденным мозгом, – отвечал Ле Мофф, пожимая плечами. – Можно ли поверить, что нашелся такой молодец, который вздумал один вступить в открытый бой с моим отрядом.

      – Да, он храбро сражался. Один ли он был?

      – Один.

      – Что вы с ним сделали? Надеюсь, вы не убили его?

      – Гм! Кажется, он не заслужил лучшего. Думаю, что он теперь умирает в подвале.

      – Надо посмотреть, так ли это, и оказать ему помощь, если еще не поздно; люди такого характера не из дюжинных.

      – Я уже подумывал о том, и если, как мне кажется, это молодой петух, вырвавшийся из родного птичника, чтобы искать счастья в Париже, то можно ему предложить занятие. Мы не злопамятны: сегодня подеремся, завтра разопьем по-дружески чарку – и как ни в чем не бывало.

      – Выслушайте же меня: вы храбры, капитан, я знаю это, вы преисполнены отваги и мужества и гораздо выше того положения, которое добровольно избрали.

      – В этом случае я никак не могу пенять на себя. Клянусь вам, я делал все, что возможно честному человеку, чтобы завоевать себе приличное место в свете.

      – Даже очень высокое, – подсказала дама, улыбаясь.

      – Если на то ваша воля, – отвечал бандит, делая гримасу и поправляя латы на шее.

      – Следовательно, вы можете взять на себя поручение, исполнение которого доставляет человеку все, что он хочет.

      – Позвольте остановить вас на этом слове, чтобы пояснить вам, что мною обладает честолюбие, не знающее меры.

      – Вы дворянин?

      – Сын бретонского рыбака, двенадцати лет поступил юнгой на корабль, два раза совершил кругосветное плавание. Теперь я военный и деловой человек. С сознанием своего достоинства я бросился в мир приключений. Мы воюем, и наша война не осложняется тем, какое оружие попадается в руки, только бы стереть с лица земли предрассудки дворянства и привилегий.

      – Что вы хотите этим сказать? – спросила дама высокомерно.

      – А то, что междоусобная война всегда кончается разрушением чего-нибудь