Вселенная любви. Гудзь-Марков

жизнью и стремятся ежедневно постичь тайны небесные. Да будут святы те люди, которые отдадут себя лишь Господу и не смотрят на мирские трудности. Прими это к сердцу, душа моя, и закрой врата чувств своих, чтобы слышать только Бога. Он сказал – во Мне твоё спасение, твой покой, твоя жизнь.”

      Надолго воцарилось молчание.

      – Я знаю о вашем даре провидца – дон Аурелио, склонив голову набок, проникновенно смотрел на лигурийского целителя – поведайте нам о грядущем.

      – Вести войны между государствами в третьем тысячелетии слишком рискованно, даже для тех, кто войны развязывает – Пеллегрини говорил не спешно и не охотно.

      – Но войны продолжатся? – дон Аурелио взглянул на деревянное распятие тончайшей работы в углу залы.

      – Да. Начинать их будут уже не государства, а отдельные группы, в которых увязаны финансы, промышленность, наука и политика.

      – Цели – спросил Андреа.

      – Уменьшение народонаселения.

      – Какая страшная дилемма – вздохнул Андреа – люди в самом деле губят планету с маниакальным упорством. Но и истребление народа тоже … Как это ужасно.

      – Дилемма неразрешимая – согласился Пеллегрини, проведя ладонью по мраморной плите стола – и люди будут не понимать, то ли им мстит природа, то ли чей-то злой умысел стоит за бедствиями и эпидемиями. И потом, жива старая традиция управленцев: никогда не говорить всей правды. Считается, так спокойнее.

      – И что же – дон Аурелио взглянул на Пеллегрини с надеждой – будущность не радужная.

      – Людьми овладеет чудовищное уныние, и они погрузятся в тяжелейшую депрессию.

      – Это похоже на застоявшуюся воду в колодце – сказал Андреа.

      – Скорее полярная ночь – заметил дон Аурелио.

      – У многих пропадет желание жить – Пеллегрини подошел к распахнутому в сад окну – и даже весеннее цветение не будет радовать людей. Впрочем, природа и осознание бога внутри себя, это единственное, что нас способно исцелять.

      – А тут мы должны выйти из тени – предположил Андреа.

      Каменный пол залы был выстлан большим алым ковром. Дубовые панели стен скрывали гобелены. Резные столы были уставлены мраморными бюстами героев минувших эпох. В большую отворенную дверь и высокие окна врывалось птичье пенье.

      – То есть затянутую на шее петлю мы чувствуем, а палача не видим – обобщил Андреа.

      – Вот именно – Пеллегрини любовался дроздами и сойками, устроившими концерт в кустах цветущих роз под окнами – мы должны вооружить тех, кто способен выжить. Уже болеет не только человечество. Больна планета. Температура её повышается, и теми или иными средствами она постарается избавится от значительной части человечества.

      – Вооружится – брови Андреа дрогнули – чем?

      – Знаниями – ответил Пеллегрини – наш разум и сознание мы должны превратить в крепость.

      Вновь все на долго замолчали.

      – Кто построил виллу? – наконец спросил дон Аурелио.

      – Фамильное предание утверждает, что проект