Забыть Александрию. Ольга Игоревна Ядзе

я постараюсь, то у меня получится! – обиделся он. – Только я не очень знаю, как ее делать.

      – Я читала об этом немного, но лучше будет посоветоваться с Гавлоном, как он проснется. Я так понимаю, это обычная трубка с отверстиями, на одной стороне которой свисток, – объяснила Отум. – Понимаете, когда у Гавлона в руках музыкальный инструмент, его магия значительно усиливается.

      – Это-то мы понимаем, но при всем желании вряд ли мы найдем ему инструмент. Так что пускай колдует голосом, – заявила Лотта таким голосом, что с ней больше не хотелось спорить.

      На исходе пятого дня их пребывания в доме Лотты, Гавлон, наконец, проснулся. Он что-то пел себе под нос весь вечер и съел все остатки запасов семьи, состоящие из трех вареных картошек и краюшки хлеба. Адель не уставала ругаться на мать, которая все отдавала магу, но Лотта была непреклонна.

      Насытившись, Гавлон со счастливой улыбкой погладил себя по животу и произнес:

      – Что ж, наступило время расплачиваться!

      Он достал с кухни пару ложек и с непринужденным видом начал отбивать ими ритм мелодии, которую доселе тихонько напевал. Отум решила посмотреть на то, как он колдует, и в очередной раз подивилась тому, как играючи Гавлон извлекает красивейшие звуки из всего, к чему прикасается. Слушая его музыку, она не чувствовала себя несчастной.

      Потом Гавлон начал отбивать тот же ритм своими ногами, и мелодия стала полнее, сильнее, заразительнее. Грязные шкурки картофеля, сложенные в большой мешок в углу комнаты, начали шевелиться сами по себе, то и дело пуская в стороны искры, и уже через несколько секунд мешок снова был полон картофеля. Гавлон продолжал играть, и крошки в хлебнице начали разбухать и увеличиваться, в конце концов обратившись в несколько пышных ароматных хлебов. Он играл, и графин и стаканы на кухне до краев наполнились водой.

      Когда Гавлон закончил, он отвесил всем галантный поклон, и Арчер с Лоттой зааплодировали его выступлению. Адель же почему-то заплакала, и Отум принесла ей с кухни платочек. Девушка отказалась от него и, всхлипывая, поблагодарила мага, после чего убежала наверх.

      – Как ты нас выручил! Какое изобилие! – радостно сказала Лотта.

      – Я тоже так хочу! – захихикал Арчер. Он подбежал к Гавлону, и от избытка чувств обнял мага.

      – Но ты должен еще заколдовать нас, чтобы мы не заражались, помнишь? – заметила женщина.

      – Конечно, помню, голубка. Я все сделаю!

      – Я смогу сходить проведать дедушку?! – завопил Арчер. – Тогда давайте же скорей, дядя Гавлон!

      – Дай мне немного времени, торопыга, – улыбнулся волшебник. – Это сложная магия, мне нужно подобрать подходящую мелодию.

      Не меньше часа он сидел на кухне и готовился к предстоящей магии. Отум же впервые за долгое время напилась всласть воды и наблюдала за тем, что он делает. Все, связанное с этим магом, казалось необычным и немного отвлекало ее от размышлений о собственной разбитой на куски жизни.

      Настал миг, когда Гавлон решил, что готов. Он подозвал к себе всю семью Лотты, и та выстроилась перед ним. Гавлон начал петь, и воздух вокруг него