Расеянство. Братья Швальнеры

и теперь помнит Вас и очень лестно отзывается. К сожалению, о моем распределении в Пешт узнали только несколько дней назад, но этого времени хватило, чтобы он провел мне подробную экскурсию по проблемным местам клиники Святого Роха.

      – Да. Многие из наших врачей учились у него. Доктор Клейн тоже, кстати.

      – А вот об этом можно судить с большой натяжкой.

      Коллеги рассмеялись – доктору Земмельвайсу не чуждо было чувство юмора.

      – А Штраус? Пишет по-прежнему?

      – Вена без Штрауса это все равно что больница без врача.

      – Замечательно сказано. Прозит!

      Утро в больнице началось со схваток у фрау Ранч. Земмельвайс пока не имел права принимать роды – чтобы допустить его к процедуре по действующим тогда правилам нужно было, чтобы он отработал на кафедре две недели, и потому он только смотрел, как делает это доктор Коллечка. Пустая бюрократия не позволила специалисту ассистировать своему коллеге, и для этого был приглашен из прозекторской доктор Хоффман. Последний хоть и слыл опытным хирургом, но все же основную часть времени посвящал патологоанатомии, что породило в Земмельвайсе сомнения относительно целесообразности его присутствия здесь.

      Молодые врачи все мнительны – и Игнац Филип не был исключением. Роды прошли удачно, хоть и с применением кесарева сечения, но все же и роженица, и плод были спасены. Земмельвайс осмотрел роженицу – температура была в норме, она сама была в сознании, правда, просила пить, но это было нормальным явлением после разрешения от бремени, доктор не придал этому значения.

      Проблемы начались на следующий день – у роженицы начался сепсис. Дежурная сестра утром доложила врачам, что больная всю ночь пролежала в жару, просила пить, утром отказалась от еды, а сейчас и вовсе пребывала в пограничном состоянии. Коллечка и Земмельвайс бросились в палату.

      Игнац сел рядом с кроватью фрау Ранч и взял ее за руку – она была ледяной. Веки девушки были сомкнуты, щеки полыхали огнем, она металась по подушке и бредила:

      – Господи… где… где он? Почему? Когда придет доктор?

      – Успокойтесь, Агнес. Я здесь, доктор Земмельвайс здесь.

      Только услышав его фамилию, сквозь бред она с трудом разлепила веки и попыталась поднять голову с подушки – но безуспешно.

      – Вы здесь… Я умру, доктор?

      – Ну что Вы, Агнес! Просто у Вас температура, такое бывает от перенапряжения при родах…

      – Я знаю, что я больна… Молю Вас только об одном – спасите малыша… Мне необходимо увидеться с ним…

      Земмельвайс посмотрел на Коллечку – тот отрицательно покачал головой. Иного ответа ожидать не приходилось – у нее был страшнейший сепсис, природа которого была не известна науке, и подвергать опасности жизнь младенца доктора не имели права. Щеку Земмельвайса обжег просящий, молящий взгляд Агнес – умирающая женщина выказала последнюю волю, и молодой доктор был не в силах совладать с собой.

      – Рита!