Дневник хорошей девочки. Яна Варфоломеева

Дай мне насладиться уже этим процессом, раз уж ты сам меня сюда погрузил. Как, кстати, Марина? Ты ее уже поздравил с тем, что разводишься из-за нее с женой?

      – Она, между прочим, очень парится. И вот, что забавно, она мне сказала, что какая-то странная у меня жена, раз так легко сдалась. Говорит, что вряд ли ты меня любила.

      – Слушай, то что мы обе знаем, какой ты в постели, еще не дает ей права меня как-то там с тобой обсуждать. Она молодец, хороша. Прикинуться бедной овечкой, и вот уже она не при чем.

      – Ну что ты так. Она, хорошая, вы даже чем-то похожи.

      – Не смей…

      – Она тоже творческая, парикмахер, со своими загонами. Она с этим своим Владом намучилась, он ей нервы потрепал…

      – Ты, наверное, единственный в мире муж, который расхваливает новую любовницу перед женой на встрече про развод. Какой же ты странный. Я не верю, что это ты. Как ты мог? Что ты с нами сделал? – тут мой голос предательски дрогнул, и я стала пить свой отвратительный чай.

      – Ты из меня монстра-то не делай. Радуйся, итак все тебя вокруг защищают, а я козел, скотина. Даже мои родители на твоей стороне. Знаешь, как это тяжко?

      – Так мне что тебя сейчас пожалеть нужно?

      – Ты раздула ситуацию, все мне говорят, что видят тебя в истериках, рыданиях, что тебе больно. А я этого не вижу.

      – Пожалуйста, прекрати прямо сейчас. Не опускайся еще ниже. Ты хоть понимаешь, что ты несешь?

      – Я не видел ни одной твоей слезинки, – он посмотрел в мое лицо долгим взглядом, будто надеясь, что я прямо сейчас и расплачусь.

      Я спокойно смотрела ему в глаза. Ни один мускул не дрогнул на моем лице. Под столом я сжала руки в кулаки.

      – Ну, ладно, – сказал он, прервав паузу, – Надо бы уже и закругляться с этим разговором, уже поздно.

      Только в этот момент я разжала кулаки и почувствовала боль от впившихся в ладони ногтей.

      «Поздно для чего?» – за окном был зимний темный вечер.

      Его тон на протяжении всей нашей встречи был спокойным и даже холодным. Если до этой встречи во мне и теплилась какая-то надежда, то он вот здесь, в этой дешевой забегаловке, ее окончательно растоптал. Поэтому уже, действительно, поздно.

      Эта встреча ничего не решила, как мне казалось. Вполне возможно, он просто хотел убедиться, что не любит меня, что ничего не всколыхнулось.

      Мы попрощались, он уехал, и теперь я могла расслабиться и больше не держаться. Я шла морозным декабрьским вечером домой и рыдала в голос. Свет уличных фонарей выхватывал темноту, и я видела, как кружат снежинки.

      Как только я зашла домой, он прислал сообщение, что «все-таки я хочу развод, я хочу быть свободным».

      Будто мы не обсудили это только что. Наверное, он хотел нанести еще один удар.

      Решил. Молодец.

      Я сползла на пол и зарыдала.

      Он не понимал, что изрезал меня на куски с тех пор, как я узнала об их связи. Он сжег абсолютно все мосты. Кстати, надо отдать должное, пафосные фразы не звучат так уж пафосно, когда