Квантовая механика. Григорий Александрович Ельцов

и что никаких вариантов тут не может быть. Что ж, я не против такого расклада; он мне даже очень нравится. Да что уж скрывать, я безумно счастлив.

      Сразу же после занятия я забываю всё, что произошло во второй его половине. Должно быть, я выглядел неловко при выполнении заданий, как это обычно бывает, когда приходится заниматься тем, что внушает тебе отвращение. Но это лишь немного омрачает мою радость от всего происходящего. Чрезвычайно довольный, я направляюсь в аудиторию, где нам должны были читать общую лекцию по психологии.

      Отыскиваю взглядом своих одноклассников. Некоторые «жирные» уже хрустят чипсами за первыми партами и шипят газировкой. Михалыч же с Трофимовым и их московскими друзьями-собутыльниками разместились на последних партах. В какой-то момент думаю присоединиться к ним, но всё же прихожу к выводу, что не стоит этого делать.

      Вот в аудиторию заходит «запутанная» со мной девчонка и садится поближе, в самую гущу «жирных». В течение всей лекции наблюдаю за ней. Прихожу к выводу, что особо красивой её назвать сложно. Она очень худенькая, и мордочка у неё не особо выразительная. Носик – с маленькой горбинкой. Но взгляд очень добрый, неравнодушный и выражающий уверенность в собственных сильных качествах, я в этом неоднократно убеждался сегодня во время первых двух занятий и однажды во время лекции, когда она обернулась и посмотрела на меня не то заговорщическим, не то просто восхищённым взглядом.

      Во время лекции она несколько раз что-то спрашивала у моих одноклассников. И я надеялся, что она хорошо знакома с кем-нибудь из «жирных» и её пригласят в зоопарк, ведь я знал, что панк Славик и некоторые другие московские пойдут после занятий с нами по особому приглашению.

      После лекции я сразу же выметаюсь на улицу. Через несколько минут вижу, как моя новая подружка уходит в сторону троллейбусной остановки. В этот момент мне кажется, что она совершенно забыла о… квантовой запутанности – настолько быстра её походка, так много в ней решительности и какого-то беспокойства, словно дома её ждут неотложные дела. Рядом со мной стоят «жирные»; ещё никогда их разговоры не казались мне настолько тупыми.

      Только сейчас я вспоминаю, что не знаю её имени. Эх, как же мало надо людям для запутанности! И тем удивительнее, что это явление редкое, почти невозможное, что мозг человека такой тупой…

      Наконец после долгого стояния на месте мы идём к троллейбусной остановке.

      Когда мы заходим в подземный переход, видим, как наш одноклассник Гарик играет на гитаре, а панк Славик бегает с протянутой банданой. А мы их ждали возле института! И в том числе из-за этого вынуждены были отстать от всех московских, которые не собирались с нами в зоопарк. Насколько мне известно, Гарик немало зарабатывает, играя на гитаре в вагонах электричек. Обойдя одну тверскую «собаку», он порою имеет в кармане столько денег, сколько не каждый рабочий зарабатывает за две рабочие смены. Гитару он всегда таскает с собой. Гарика я про себя называю