Никто не придет. Зович

стороны, страшно. Надо выбрать.

      – Мама, Ольга Ивановна, раз, – решительно сказала Вика.

      – Отлично, многие начинают с мамы, записал.

      – Ты же никуда не пишешь?

      – Пишу. Сразу в память.

      – Ну допустим. Александр, мой начальник.

      – Так, достойный выбор настоящего трудоголика. Два.

      – Руслан, мой… ээээ, – смутилась Вика.

      – Любовник. Три. – бесстрастно подтвердил Гена.

      – А хранители пользуются словами типа бойфренд?

      – Мы всеми словами пользуемся, но в списки пишем исключительно по делу.

      – Ладно. Леонид, бывший муж.

      – Интересный выбор. Четыре.

      – А только людей можно назначать?

      – А кого бы ты хотела выбрать?

      – Кота, он меня знает получше многих, – Вика засмеялась.

      – Хорошо, Кастанеда, пять.

      – Ух ты, ничего себе, это бы я посмотрела. Следующий, точнее, следующая, Лариса, подруга.

      – Шесть. Давай последнего.

      – Алла, младшая сестра.

      – Логично. Все семь есть. Сейчас покажу тебе комнату расспросов и оставлю до завтра, у меня еще дел полно, – Гена поднялся со стула и протянул Вике руку, – вставай, нас ждут великие дела.

      Вика вложила пальцы в уже знакомую прохладную ладонь Гены и, пожалуй, только что моргнула, а они уже стояли в светлой комнате с серыми стенами, большим столом, несколькими стульями и одной стеной, зеркальной наполовину. На другой стене висела картина в раме, «Звездная ночь» Ван Гога. В комнате не было на дверей, ни окон, ни ламп, однако, все было очень хорошо и мягко освещено идущим ниоткуда светом. Вика шагнула к картине. Знаменитые завитки в синем небе над деревней, миллионами растиражированные сувенирными дельцами на всяческих чашках, подушках и кошельках.

      – Какая хорошая репродукция.

      – Это оригинал.

      Вика с изумлением обернулась к Гене.

      – Да, можем себе позволить маленькие радости, – Гена улыбнулся. – Это на короткое время, на Земле даже не заметят.

      – На Земле?! А мы где?

      – Мы парим в облаках. Они прямо вот за этой зеркальной стеной. С завтрашней ночи мы с тобой будем наблюдать оттуда.

      Вика перешла от картины к зеркальной стене. Она отразилась в ней юной, загорелой, с выгоревшими короткими волосами, в легком и свободном платье и белых кедах.

      – Это зеркало отражает ваши желания, здесь люди именно такие, какими хотят видеть себя.

      Вика растерянно посмотрела на свои руки с голубой кожей и треники с футболкой. Она повернулась к Гене:

      – А ты каким отражаешься?

      – А мы не отражаемся, – Гена подошел и встал рядом. В отражении рядом с юной Викой никого не было.

      – Я сяду, пожалуй, – Вика отодвинула стул, и опустилась на сиденье. Странно, комната была почти пустой, но в ней ощущался какой-то комфорт и уют. Может быть, из-за картины.

      – Из-за запаха, – отозвался Гена.

      Вика принюхалась, действительно, очень тонко пахло шоколадом.

      – Я спросила вслух? – удивилась Вика.

      – Нет,