Никто не придет. Зович

из Отрадного почти два часа.

      –Так, твоя личная жизнь меня сейчас вообще не интересует. Будь добра, надень пристойное выражение лица.

      «Сейчас не интересует». На самом деле Александр очень даже интересовался личной жизнью своих и чужих сотрудников и любил погреть уши на кухонных разговорах, а то и озадачить неожиданным бестактным вопросом в лоб.

      – И я сегодня слышал, как ты Потаповой утром жаловалась на слезы, ты с ума вообще сошла? Где твой образ безупречного начальника-героя? Ты хочешь, чтобы ко мне возникли вопросики? Почему у меня руководит аналитикой не профессионал со стальными яйцами, а кисейная барышня в слезах.

      – Потому что это ты назначил руководителем именно кисейную барышню, – разозлилась Вика, – и набросал задач выше крыши, и все с максимальным приоритетом. Давай лучше сядем со списком и посмотрим, что можно перенести, а то вопросики будут уже совсем другие.

      – Вот, теперь нормальное личико, – Александра явно устраивала Вика, доведенная до тихого бешенства, – в четыре подходи, все решим.

      Он поднял правый кулак в коммунистическом салюте, и пошел к своему рабочему столу. Проходя мимо большого двойного зеркала на стене, он подсобрался, втянул живот, выпрямил спину и скосил глаза на свое отражение. Впрочем, так делали все сотрудники, работающие на этаже.

      Вика злобно выдохнула, и в правом боку что-то кольнуло. Наверное, села неудобно. Она поелозила в кресле и сменила позу, закинув ногу на ногу. В боку кольнуло сильнее.

      – Кофе хочешь? – у стола возникла Потапова. – Я как раз иду.

      – Пошли, а то я засиделась что-то, затекло все, – Вика встала с кресла и охнула, слегка согнувшись.

      – Что такое? Где больно? – Потапова наметанным взглядом уперлась Вике в живот. – Беременная? – перешла она на шепот.

      – Нет! – Вика даже разогнулась. – В боку больно, правом. Спазм какой-то.

      – Пошли до аптечки дойдем к офис-менеджеру.

      У аптечки вместе с офис-менеджером пообсуждали разные версии случившейся боли, выбрали Вике таблетку нурофена, еще одну дали с собой, потом сходили за кофе, боль вроде отпустила, а потом Вика ушла в переговорку на встречу с продажниками и два часа убеждала их не пренебрегать точностью внесения информации о сделках. Продажники выпили из нее последнюю кровь. После встречи Вика с трудом поднялась со стула, бок, на который она почти не отвлекалась в пылу спора, болел все сильнее. Возвращаясь на рабочее место, она сделала крюк и подошла к зеркалу. В нем отражалось абсолютно белое лицо с голубыми губами и темными кругами под глазами. Вика вздрогнула и пошла к начальнику.

      – Что? Уже четыре? – Александр оторвался от монитора и вопросительно смотрел на Вику.

      – Саш, что-то плохо мне, – Вика машинально прижимала ладонь к боку.

      – Беременная? – понизил голос Александр.

      – Да не знаю я! – шепотом прокричала Вика, – Плохо мне, бок болит, часа два уже сильно болит и не проходит.

      – Так, езжай-ка ты домой,