Искушение. Максим Анатольевич

шлюзовой камеры, и тысячу раз неправ будет тот, кто хоть на минуту позволит себе усомниться в этом.

             Площадь у Республиканского стадиона была частично занята чехословацким «Луна–Парком» – аттракционом для того времени необычайно популярным среди желающих быстро отдохнуть. Денег у Вадима было немного, но развлечься очень хотелось, так что парень решил посетить блинную на площади Льва Толстого в следующий раз. Не особенно расстроила его и мысль о том, что сигареты придется купить без фильтра, а возвращаться в часть – совершенно голодным. С чувством приятного возбуждения Ковалев шагнул к первой же кассе и приобрел билет на «веселые горки».

             Пока вагончик со скрежетом поднимался по рельсам сооружения, в душе курсанта то и дело вспыхивали самые приятные эпизоды из тех лет, когда родители возили его с двумя сестренками на море: Сочи, Адлер, Гагры, Пицунда, Анапа, Керчь… Названия, ставшие практически синонимами для миллионов советских граждан. Он – Вадик Ковалев – тоже знает эти места не понаслышке, хотя в силу малого тогдашнего возраста и не крутил на море курортных романов. «Детство прошло, конечно… да и ладно – зато служить осталось всего полтора года» – только и успел подумать Вадим. Перенеся центр тяжести в носовую часть, вагончик с грохотом повалился вниз и понесся по извилистой рельсовой дорожке. Сидящая позади девушка закричала, и весь состав из четырех вагончиков слился в один душераздирающий хор.

             VII

      – Мама, смотри – моряк!

      – Сынок, не кричи. Я его сама позову. Молодой человек! Прошу прощения, подождите.

             К Вадиму подбежала молодая красивая женщина лет тридцати: стройная, достаточно высокая, с необъяснимо притягивающей внешностью – она заставила курсанта не только остановиться, но и машинально сделать полшага в её сторону:

      – Я? В смысле…

      – Да, да… У меня сынок больной… скажите ему, пожалуйста, что-нибудь. Он у меня… ну, инвалид. Поговорить с вами хочет. Если можно, конечно.

      – А о чем мне с ним говорить-то?

      – Про корабли что-нибудь расскажите ему, пожалуйста,… Он у меня не ходит. А читает много: корабли, танки, самолеты всякие – в этом роде что-то. Ну, не мне вам объяснять…

      – Да я не против, в принципе-то… – Ковалев настолько растерялся от пустяковой, казалось бы, просьбы, что сам себе удивился. – Только я про корабли…. Ладно…

             До призыва Вадим хотел служить в морской пехоте. Даже в военно-патриотическом лагере успел побывать и привезти домой черные морпеховские: «хэбэшку» и берет. Тогда он искренне верил в то, что на флоте исключительно морские пехотинцы не имеют прямого отношения к кораблям. Оказалось, что не только – он и сам никогда в море не ходил. А вот парадная форма – самая, что ни на есть, морская. Черные расклешенные брюки, синяя фланка, треугольник тельняшки, гюйс, бескозырка. Гардероб, для летнего солнечного дня не совсем подходящий – слишком