Евангелие от Афея. Александр Солин

течение. Дяденька выныривает на середине реки, раздаются одобрительные крики.

      Отец уже на земле, он помогает спуститься матери, потом, пресекая мои назойливые попытки слезть самому – а я уже перекинул ногу в сандалии через борт – подхватывает меня под мышки и ставит на землю.

      Я не могу оторвать взгляд от реки. Впервые в жизни я вижу так много воды. На самом деле – это небольшая сибирская река (у нее даже имя есть – Омка), но мне она кажется самой большой на свете. Я уже знаю, что есть великая русская река Волга и, в нетерпении теребя руку отца, спрашиваю его:

      "Пап, а наша река больше Волги?"

      "Нет, Мотя, нет, Волга больше"

      Мы спускаемся к воде. Вдоль берега растут гибкие деревья. Их тонкие ветви с узкими длинными листьями спускаются до самой воды. От них исходит чудовищно вкусный, горячий, дурманящий, незнакомый аромат.

      "Это какие деревья?" – спрашиваю я отца, и он отвечает:

      "Ива. Ракитник"

      "А! Это как в песне "Дремлют плакучие ивы", да?"

      "Да, как в песне"

      Я смотрю на зеленую прозрачную воду и вижу белые бока двух рыбок, медленно проплывающих мимо нас.

      "Рыба, рыба!" – кричу я.

      Отец заходит в воду, подхватывает и выносит на берег одну из них.

      Я хватаю руку отца и тяну ее вниз. Отец раскрывает ладонь, и я вижу серебристую рыбку с ярко-красным оперением и неподвижным, тускло-жемчужным глазом.

      "Красноперка. Дохлая" – говорит отец. Я осторожно трогаю рыбку пальцем, и мне становится ее жалко.

      Тем временем купание в самом разгаре. Мужчины солидно плавают на середине реки, кто-то уже отдыхает на том берегу. Женщины, по грудь в воде, следят за ребятишками. Мы с отцом подходим к месту купания. Отец неторопливо раздевается, я за ним. Отец говорит: "Иди к матери", а сам степенно заходит в воду и, не ныряя, вразмашку удаляется от берега. Я смотрю ему вслед и горжусь тем, как хорошо отец умеет плавать.

      Ребята встречают меня брызгами, я уворачиваюсь и постепенно захожу по грудь. И начинается бесконечное купание! Уже мужчины на берегу давно пьют пиво, неторопливо беседуя и наслаждаясь жизнью, уже женщины, расстелив покрывала и разложив на них горы еды, покрикивают на них: "Ну, сколько можно ждать!", а нас не вытащить из воды. Наконец у женщин лопается терпение, и вот мужчины рассаживаются вокруг покрывал, а мы, дружно стуча зубами, оказываемся на берегу.

      Застолье, водка, еда – лучшие на свете люди сидят рядом со мной! Водку наливают в стаканы, тосты следуют один за другим. Вот старший за выезд встает, отставляет от груди полный стакан и торжественно произносит:

      "За здоровье товарища Сталина!"

      "Ура-а-а!"– дружно кричат взрослые и мы вместе с ними. Кто такой товарищ Сталин мы уже хорошо знаем.

      Все разговоры постепенно сводятся в один общий разговор о войне. Нас пытаются прогнать на берег, но мы отчаянно отбиваемся: мы страшно любим рассказы про войну. Недавно война закончилась, мы победили, мы были самые сильные в мире. Главная мечта любого из