Призрачная любовь. Саша Курги

пневмоторакс!

      – Я не могу! У нас на столе дал остановку перитонит! Качаем!

      На заднем фоне было слышно, как кто-то командовал реанимационными мероприятиями.

      – Черт, – опустившимся голосом выдохнула Вера.

      – Зови из приемного! – на этом звонок оборвался.

      В следующий миг Вера подумала о Викторе. Бесконечно долго тянулись гудки в трубке. И тут она поняла: хирург после дежурства. Вероятно, телефон на беззвучном или вообще в зоне недосягаемости.

      Вера выбежала в приемное и пронеслась мимо родственницы Петровой так быстро, что та не успела открыть рта, как хранительница была уже за поворотом. В кабинете хирурга было пусто.

      – Отошел перекурить, – сообщила сестра.

      – Звони ему! Сейчас же! – рявкнула Вера.

      Женщина смерила хранительницу недоверчивым взглядом и медленно, неохотно стала нажимать кнопки на телефоне. Вера чувствовала, как кровь у нее стучит в висках, пока медсестра смотрела перед собой в пространство.

      – Не отвечает что-то, – наконец резюмировала женщина.

      Тут только медики обратили внимание на звук вибрации, доносившийся из кармана белого халата, оставленного у входа на крючке.

      – А! Ясно. Он его забыл, – вздохнула медсестра.

      Вера вылетела за дверь. Оставалось последнее средство. Она набрала Иннокентию.

      – Мне нужна помощь! – заорала в трубку хранительница, когда услышала в ответ спокойное "Да?".

      Ей с трудом верилось в то, что кто-то из врачей, наконец, отозвался на ее просьбу. Вере уже было все равно кого задействовать, лишь бы не оставаться один на один со своей беспомощностью. Хранительница сочла, что врач, проработавший в больнице более ста лет, в любом случае принесет больше пользы умирающей, чем она сама.

      – Я же не реаниматолог, Вера… – ответил психиатр.

      Тут девушку понесло:

      – У нее пневмоторакс и я не знаю, что делать! Я одна, хирурги заняты!

      Звонок оборвался. Вера побрела из приемного обратно к себе, чувствуя себя истощенной. Придется делать торакоцентез. Что если пациентка ухудшилась? А если она умерла, пока Вера носилась и паниковала?

      У дверей реанимации на Веру снова напала родственница Петровой. На сей раз она подготовилась и, видимо, поджидала выскочившую за дверь реаниматолога, сообразив, что доктор рано или поздно должна было возвратиться в отделение.

      Вера поначалу опешила от неожиданной атаки, не зная, что предпринять. Грузная тетка перегородила вход, выглядела она так, что убрать ее с дороги помогла бы только бригада санитаров, одной хрупкой хранительнице такое дело было не под силу.

      – Вы сейчас же пропустите меня к маме и отчитаетесь за лечение! – заявила она.

      Вера вспылила.

      – Я провожу реанимационные действия!

      – Видела я вашу реанимацию, – хмыкнула Петрова-младшая. – Как вы только что бегали курить.

      Вера готова была зарычать, но тут из приемного появился психиатр. Поравнявшись с коллегой, он внимательно посмотрел на