Сладость на корочке пирога. Алан Брэдли

где отец?

      – Не думаю, что он хорошо спал. Полагаю, он решил еще вздремнуть.

      Вздремнуть? Как он мог оставаться в постели, когда дом полон представителей закона?

      – Как он отнесся к тому, что ты ему сказал? Ты знаешь – я имею в виду то, что в огороде.

      Доггер повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

      – Я ему не говорил, мисс.

      Он потянулся и резким щелчком секатора обрезал не совсем идеальный цветок. Тот тихо упал на землю и остался лежать там в тени, обратив желтое лицо к нам.

      Мы оба неотрывно смотрели на обезглавленную розу, думая, что делать дальше, когда инспектор Хьюитт вышел из-за угла дома.

      – Флавия, – позвал он. – Я бы хотел поговорить с тобой. – И добавил: – В доме.

      4

      – Это этот человек, с которым ты разговаривала в огороде? – поинтересовался инспектор Хьюитт.

      – Доггер, – ответила я.

      – Имя?

      – Флавия, – сказала я. Не смогла удержаться.

      Мы сидели на диване эпохи Регентства в Розовой комнате. Инспектор со стуком положил ручку и повернулся посмотреть мне в лицо.

      – Если вы еще не осознали это, мисс де Люс, – а я подозреваю, так оно и есть, – это расследование убийства. Я не потерплю легкомыслия. Человек мертв, и мой долг – выяснить, почему, когда, как и кто. И когда я сделаю это, моим долгом будет объяснить все Короне. Я имею в виду короля Георга VI, и король Георг VI – не легкомысленный человек. Я ясно выражаюсь?

      – Да, сэр, – ответила я. – Его имя Артур. Артур Доггер.

      – И он работает садовником здесь, в Букшоу?

      – Сейчас да.

      Открыв черную записную книжку, инспектор микроскопическим почерком делал заметки.

      – Он не всегда был садовником?

      – Он мастер на все руки, – сказала я. – Работал у нас шофером, пока нервы не начали сдавать…

      Хотя я смотрела в другую сторону, я все равно ощущала его настойчивый взгляд детектива.

      – Война, – объяснила я. – Он был военнопленным. Отец считал, что… он пытался…

      – Я понимаю, – сказал инспектор Хьюитт неожиданно мягким голосом. – Доггеру лучше всего в огороде.

      – Да, Доггеру лучше всего в огороде.

      – Знаешь, ты необыкновенная девочка, – сказал он. – В подобных ситуациях следует разговаривать со взрослыми, но с учетом того, что твой отец нездоров…

      Нездоров? Ах да, конечно же. Я почти забыла мою маленькую ложь.

      Не обратив внимания на выражение замешательства, промелькнувшее на моем лице, инспектор продолжил:

      – Ты упомянула, что Доггер работал шофером. У твоего отца есть автомобиль?

      На самом деле, да, у отца был старый «роллс-ройс фантом II», стоявший в каретном сарае. В действительности машина принадлежала Харриет, и с тех пор, как в Букшоу пришло известие о ее смерти, машиной ни разу не пользовались. Более того, хотя отец сам не умел водить, он никому бы не позволил притронуться к «роллс-ройсу». И этот великолепный породистый шедевр автомобилестроения, с длинным черным капотом, высоким никелированным радиатором со статуэткой