КАРЕ. Вадим Васильевич Лёвин

таким шутки плохи,

      с таким ухо держи в остро», – отчего-то пришло ему на ум

      после того, как он пометил в карточке очередную выпав- шую на рулетке цифру. Обстановка вокруг рулетки была наэлектризована до предела. Над ней стоял шум и гам, вперемешку с матом и табачным дымом. Кто-то выигры- вал, кто-то проигрывал. Кто-то жевал потухший окурок, кто-то грыз зубами ногти, кто-то – ручку. Кто-то хватался за голову и проклинал все на свете, кто-то ликовал и без- удержно радовался своей удаче. Лишь Герман Градский до поры до времени оставался в тени, оставался не у дел. Он терпеливо, как удав, ждал своего часа и наконец-то дождался. Последние семь круток шарик падал только на цифры, окрашенные красным цветом. Это был сигнал к действию. Градский перечеркнул крестом цифру семь и с силой сжал рукой фишки, лежавшие у него в кармане пид- жака. Пришло время Герману Градскому выйти на пер- вый план и затмить своими безумными ставками все и вся вокруг себя. Крупье в очередной раз выбросил шарик, игроки перестали сыпать на сукно фишки, рулетка оста- новилась, шарик и в этот раз выпал на красное, на циф- ру один. В восьмой раз подряд шарик выпал на красное, и второй раз подряд это была первая дюжина. Лучшего момента для того, чтобы вступить в игру, и быть не мог- ло. В свои права вступало математическое ожидание! Как только Герман это осознал, то сразу же и поставил тыся- чу долларов на черное, тысячу долларов на чет и тысячу долларов на третью дюжину. Крупье тронул рукой коле- со, улыбнулся Градскому и запустил в противоположную вращению колеса сторону легкий, как пушинка, шарик. Градский вздохнул, выдохнул и затаил дыхание. Взгляд у него в этот момент был цепкий, как у орла. Выражение же лица – как у изголодавшегося питона. Герман Градский смотрел на то, как вращается колесо, по которому пере- катывается шарик, и не замечал ничего вокруг себя. Уж больно сделанные им ставки были высоки. Колесо замед- лило свой ход, шарик начал притормаживать. Герман превратился в мумию. Стук, стук, стук… Шарик замер на одном месте. Герман не поверил свои глазам, опять крас- ное. После того как рулетка перестала вращаться, крупье объявил во всеуслышание:

      – Пять, красное… – И поставил на цифру пять мар- кер долли. Окинул наметанным взглядом игровое поле и сгреб со стола проигравшие фишки, оплатив затем выи- гравшие.

      Ни одна ставка Градского не сыграла в этот раз. При взгляде со стороны он был похож на человека, у которого только что со двора, да при всем честном народе, да пря- мо из-под носа увели корову. Герман повторил попытку. Он вновь загрузил стол тремя тысячами баксов по все той же комбинации. А именно: тысяча на чет, тысяча на чер- ное и тысяча на третью дюжину. Шарик возобновил свой бег по кругу. У Германа стучало в висках и гремело в ушах. С каждым новым мгновением шарик грохотал все силь- нее и сильнее, Градский не дышал. Зрачки его глаз рас- ширились, но не застыли на одном месте, а, точно как и шарик, бегали по рулеточному колесу вслед за ним, вслед за шариком. В ушах у Германа гремело, в голове звенело, шарик же начал притормаживать… Градский вцепился взглядом в двадцать шесть черное, пытаясь силой даро- ванного ему свыше магнетизма притянуть его как можно ближе к этой, столь им любимой, цифре. Колесо замед- лило движение. Шарик перекатился по кругу и, к пре- великой радости