Я. Ты. Мы. Они. Алиса Евстигнеева

выдаёт то, что вгоняет меня в шок:

      – Я так и подумала. Что ж.. Ты только отцу не говори…

      И опять она на его стороне, ну как так-то.

      – Мама?!

      – Что мама?! Отцу скажешь, он ему устроит… нагоняй, вы ещё с Сашкой помиритесь, а между этими навсегда мосты доверия сожжёшь.

      – Какие мосты доверия? Мам, ты хоть меня слышишь, он мне изменил… С какой-то блондинкой. Я сама видела, своими глазами.

      – А ты что?

      – Сюда приехала.

      – То есть сбежала?

      – А что я должна была делать? Ты хоть меня слышишь?

      – Я-то слышу. А вот ты понимаешь, что ты делаешь? У вас дети между прочем. У вас с ним выбора просто нет.

      – А ты мне что предлагаешь? Ради детей закрыть на всё глаза, терпеть?

      – Не терпеть, а работать, ситуацию исправлять. У вас, извини, других вариантов нет. Заварили кашу – будьте добры расхлёбывайте.

      – Да я всю жизнь только и делаю, что что-то расхлёбываю!

      ***

      Заниматься с Сашей мы начинаем через неделю, причём втайне от всех. Он не хочет ругаться с Сомовой, а я – с Алёной, почему-то мне кажется, что она не одобрит наше общение. Долго решали где нам встречаться, по понятным всем причинам школа отпала сразу, впрочем, как и дом Черновых. К бабуле я его вести не хотела, кто знает, какие та для себя выводы сделает? Оставался один вариант – квартира родителей. В отсутствие папы и мамы я жила у бабушки, но пару раз в неделю я наведывалась к нам домой полить цветы и протереть пыль. Наша квартира находилась на той же улице что и школа, только в противоположном направлении.

      Сашка не возражал, поэтому мы приступили к нашим занятиям. Он приходил дважды в неделю в нашу квартиру, и мы болтали… Болтали обо всё на свете, сначала было тяжело. Я стеснялась его, а у него действительно была засада со спикингом. Но мы достаточно быстро преодолели все преграды. И к началу декабря Чернов спокойно мог рассуждать со мной на любую предложенную тему. Нам было вполне комфортно друг с другом, и даже казалось, что он начинает мне доверять, потому что, в его суждениях стало проскальзывать всё больше личного. Правда, в школе мы продолжали делать вид, что незнакомы, даже не здоровались.

      Меня вполне устраивал такой ход событий, потому что возможность лично общаться с Сашкой однозначно перевешивает любое привет-пока на людях. Только не нравится иметь тайны от Алёны, но мелкое злорадство от того, что у Чернова тоже есть тайна от Карины, слегка успокаивает меня.

      В тот памятный зимний вечер я ждала Сашку у себя на квартире, а его всё не было. А я металась из комнаты в кухню и обратно, не зная, чем занять себя. Я и расстраивалась, и злилась на себя, на него. Он опаздывал больше чем на час, и я понимала, что не придёт. И от чего-то впадала в отчаянье. Надо было собираться домой, скоро бабушка начнёт меня искать, но упрямая душа отказывалась принимать потерю законного часа общения с Александром Черновым.

      И тут долгожданный звонок в дверь. Я даже от счастья замерла, не веря тому, что он всё-таки пришёл. Потом трель звонка сменяется на глухие удары по двери, и я спешу открыть ее.

      Сашка стоит на пороге