Царский подарок. Владимир Моисеевич Гурвич

к уху.

      –Слушаю вас. – Она постаралась придать голосу, как можно больше жесткости, -пусть не думает, что ему так просто гарантировано прощение.

      Однако трубка отозвалась женским голосом. Незнакомка представилась. Она оказалась журналисткой одного очень популярного глянцевого издания.

      – Могу я вас попросить об интервью для нашего журнала? – поинтересовалась журналистка.

      Ничего себе, гулко ухнуло у Марии сердце. Ее просят об интервью!

      – Да, разумеется, – взволнованно произнесла Мария.

      – Отлично. Когда мы сможем с вами встретиться? Сегодня вы свободны? В кафе "Визави" вас устроит? Разумеется, она была свободна. И вообще, Мария вдруг почувствовала себя счастливой, будто у нее за спиной выросли огромные преогромные крылья. А ведь это только начало.

      Наверное, вот так и выглядит слава, подумала Мария, когда журналистка разъединилась. Мария продолжала сжимать в пальцах мобильник и глупо улыбалась, глядя прямо перед собой.

      К жизни ее вернул шипящий звук сбежавшего из турки кофе. Она совсем забыла о нем! Мария бросилась спасать положение. Отключила конфорку, но было уже поздно. Почти все содержимое вылилось на плиту. Но сегодня Марию это нисколечко не огорчило. Мысленно она уже была в том самом кафе, где ей предстояло сегодня беседовать, как важной персоне, с журналистом популярного женского журнала. Могла ли она подумать еще месяц назад, что с ней, обычной девушкой из провинциального городка, случится такое!

      Перед мысленным взором Марии, как в киноленте, замелькали кадры ее жизни. Маленький захолустной городок, в котором она появилась на свет двадцать шесть лет назад. Отца своего она не помнила. Родитель исчез из их жизни почти сразу после ее рождения. Мать больше замуж так и не вышла, работала скромной учительницей литературы в школе.

      Мария во многом была предоставлена сама себе и в свои семь лет считала себя уже вполне взрослой и самостоятельной. А как же, она сама по утрам отправлялась в школу, ведь мать к этому времени тоже шла в школу, только в другую. Затем так же одна возвращалась домой, открывала ключом дверь и разогревала себе обед. Потом усаживалась за уроки и ждала возвращения мамы. Та приходила домой поздно, часто уставшая и вымотанная, так как брала частные уроки. Быстро ужинала, проверяла домашние задания дочери, и они ложились спать.

      Долгое время Мария считала, что это и есть самая нормальная и обычная человеческая жизнь. Повзрослев, она поняла, что есть жизнь другая, более интересная и насыщенная, чем у них с матерью. В той другой жизни были шумные и яркие праздники в кругу семьи, семейные обеды по воскресеньям, подарки, роскошные платья в пол и туфли на огроменных шпильках. Были в этой жизни так же театры и выставки, поездки к морю и в дальние страны. Да много еще чего было в той недоступной, но такой желанной для нее жизни.

      Мария все чаще стала чувствовать себя золушкой на чужом празднике. Это чувство было невыносимым настолько, что она пообещала себе вырваться