Дело о государственном перевороте. Игорь Владимирович Москвин

более ему понятным, – глазами указал Мартыну на жену Парамонова, тот подошёл почти вплотную к ней и обернулся на главаря, который кивком подтвердил, мол, старшую.

      Мартын взял за руку женщину, отстранил дочерей и подтолкнул хозяйку.

      На лице бандита играла улыбка, словно зверь плотоядно высунул язык в предчувствии добычи.

      Сидор Викентьич попытался встать, но рука, надавившая на плечи, не дала ему подняться.

      Жена хозяина тридцати двухлетняя миниатюрная брюнетка с длинными пышными волосами повернула голову к мужу, который прикусил нижнюю губу.

      – Оно того стоит, – кинул в пустоту главарь.

      – Я всё отдам, только не трогайте никого, – Парамонов опять сделал попытку подняться.

      – Ты и так отдашь, но, видишь ли, если бы они не дошли до двери, то я бы мог его остановить, а так, извини, Сидор Викентьич, поздно.

      Из соседней комнаты раздался шум, хрип, приглушённый голос, словно зажимали рукой рот, потом мужской голос матерно выругался, послышались удары и спустя минут пять в гостиную вернулся Мартын с расцарапанным лицом и, вытирая руку о пальто.

      Брови главаря приподнялись в вопросе, что там. Мартын пожал плечами и провёл рукой по горлу.

      Сафрон покачал головой.

      – Время вышло, где цацки?

      Плечи Парамонова поникли.

      – Тайник в спальне за комодом.

      – Давно бы так, – главарь кинул, – Поручик, Беляк в спальню.

      Минут через пять бандиты вернулись с двумя объёмными кофрами назад.

      – Это всё? – Сафрон возвышался над хозяином, расставив в стороны ноги и подперев руками бока, смотрел сверху вниз.

      Парамонов кивнул и закрыл лицо руками.

      – С этими что?

      Подошёл к главарю Мартын.

      – В расход, – кинул Сафрон и пошёл к выходу.

      Нож описал дугу, в центре которой была шея Сидора Викентьевича, он схватился за неё, пытаясь зажать рану рукой. Из горла вырывались хрипы. Дочери завизжали. Мартын схватил одну из них и, зажимая рот, потащил в соседнюю комнату. Вторая девочка делала попытку отбиться от Федяя, но его рука сжала горло. Захрипела, теряя сознание. Федяй здесь же задрал платье и порвал белые панталончики.

      Горничной нож пронзил сердце, и она мешком рухнула на пол.

      Через четверть часа бандиты сидели в машине.

      – Слишком долго, – Сафрон повернул голову к сидящим сзади, – в следующий раз ждать не буду, будете до хазы добираться пешком. Понятно?

      – Сафрон, – начал Мартын, но под гневным взглядом главаря умолк, возражать побоялся. Главарь был гневен.

      2.

      От Зимнего Дворца до Офицерской улицы рукой подать, идти Кирпичникову по ночному городу не слишком хотелось, тем более что полковник Игнатьев любезно предложил авто. Начальник уголовного розыска не стал отказываться.

      В кабинете было зябко и сумрачно. Над городом нависли тяжёлые беременные облака, едва перекаляющиеся по небу толстыми круглыми ножками.

      Аркадий Аркадьевич любил стоять в тишине у окна, когда город ещё не проснулся, а нежится в предрассветном глубоком