Дело о государственном перевороте. Игорь Владимирович Москвин

я, – Керенский провёл рукой по лицу, – если бы я не приказал остановить авто, Овчинников был бы жив.

      – Овчинников?

      – Полковник Овчинников сопровождал Александра Фёдоровича повсюду, выполнял роль порученца и телохранителя, – пояснил дотоле молчавший Игнатьев.

      – Что было дальше?

      – Вооружённые люди сказали нам выйти из авто, меня бесцеремонно взяли за рукав, потом грубо вытолкали Овчинникова, даже не дали подняться на ноги. Выстрелили в голову. Шофёра тоже выбросили на тротуар и авто уехало.

      – Что—нибудь они говорили?

      – Как я понял тот, кто меня вытащил, был у них за старшего, он обшарил мои карманы, забрал пистолет, документы и, пожалуй, более ничего.

      – Не называли ли они, каких бы то ни было имён?

      – Главного звали Сафроном, это я помню точно, потом звучало то ли звание, то ли фамилия Поручик. Главарь сказал после выстрела в голову Овчинникову, что—то, вроде того, я же приказал, Поручик, без самодеятельности.

      – Кто знал, что вы поедите этой дорогой?

      – Вы думаете, нападение не было случайностью? – Удивился Керенский.

      – Александр Фёдорович, в расследовании и поиске злоумышленников нельзя останавливаться на одном предположении, нужно рассматривать все, даже кажущиеся нелепыми.

      – Овчинников знал.

      – Не припомните, сколько всего было нападавших?

      – Я их не считал, но, постойте, – задумался Председатель Правительства, словно вспоминал, где стояли грабители у машины. – Я могу ошибиться, но мне кажется, шестеро.

      – Лучше всех вы видели главаря, он стоял рядом с вами, не заметили ли вы у него каких—либо примет, отметин, шрамов.

      – К сожалению, нет. Обычное приветливое лицо, встретив которое я никогда не заподозрил бы в нём бандита.

      – Может быть, ещё что запомнили?

      – Одного из нападавших называли заячьим именем, – Александр Фёдорович массировал переносицу, потом с радостным выражением взглянул на Кирпичникова, – его звали Беляк и говор такой окающий. Это вам поможет?

      – Не знаю, но это кое—что.

      – Надеюсь на вас. Да, – спохватился Александр Фёдорович, – я сегодня подпишу декрет об учреждении новой службы, вами возглавляемая уголовная полиция войдёт в неё, как самостоятельное отделение с большими полномочиями. И называться она будет, – Керенский посмотрел на Игнатьева.

      – Всероссийская Чрезвычайная Комиссия, – подсказал полковник.

      – Возглавит её Николай Константинович, у вас…

      – Аркадий Аркадьевич, недостаточно сыщиков, поэтому можете приглашать на службу столько, сколько нужно людей, естественно, в разумных пределах, – Председатель Правительства позволил себе улыбнуться.

      Обыск длился около получаса.

      Сидор Викентьевич сидел в гостиной и не двигался с места, взгляд его остекленел. Вначале не верилось, что к нему пожаловала полиция. Старший предъявил бумагу с печатями и подписями, не вызывающие подозрение, потом к троице присоединились ещё трое, явно какого—то уголовного