The Fourteen Orations (Philippics) of Cicero against Marcus Antonius. Марк Туллий Цицерон

выглядела такой же уставшей, как и сама Инга.

      Тепло родного дома согревало: мама помогла девочке снять сапоги, шубу, шапку и варежки. Ларс хихикал и махал ручонками. На столе пылали свечи.

      – Ужин готов! Садимся за стол! – мама разливала по тарелкам острую горячую похлёбку из оленины.

      Папа поблагодарил духов оленей за ценные дары: еду и семью.

      Бабушка улыбнулась внучке.

      – И отдельное спасибо тебе и Скай, – добавила она.

      Инга посмотрела на свою семью: бабушку, папу, маму и Ларса. Все радостно улыбались, сидя за столом в скромном зимнем домике.

      Она взглянула на бумажные снежинки, которые свисали с берёзовых веток в углу комнаты, и на подарки, лежащие под ними на полу.

      Снаружи мела метель, было темно и холодно, зато в их доме всегда уютно, тепло и безопасно.

      – А теперь, – заявила бабушка, – пора рассказать сказку, спеть песню и ложиться спать. Завтра Рождество!

      Но едва Инга успела услышать первые слова сказки, как её сморил сон…

      – Однажды маленькая оленеводка глядела в снежную тьму…

      Холли Вебб

      Миа и пингвин-потеряшка

      – Миа, очень жаль, что ты не можешь пойти с нами, – и мама аккуратно подоткнула одеяло. – Но с тобой остаётся папа. Если что-нибудь будет нужно, позвони, ладно?

      Я издала хрипящий звук – всё, на что я была способна.

      – Просто стукни по полу, и папа услышит, – мама взглянула на меня с беспокойством, но затем на лестнице раздался крик моей старшей сестры Софи.

      – Мам, мы опоздаем в театр! Нас не пустят, если не придём вовремя!

      Мама одарила меня извиняющей улыбкой и поспешно удалилась, а я грустно шмыгнула носом.

      Какая несправедливость! Слечь с сильнейшей в мире простудой в канун Рождества, когда куплены билеты на лучшее праздничное развлечение – «Щелкунчик»! Мне нравится балет, и я уже несколько лет мечтала попасть на это представление. Но не могу ведь я сидеть в зале, отвлекая своим кашлем и чиханием зрителей: они же хотят насладиться удивительной историей, танцами и костюмами. Это ужас как несправедливо!

      Мама советовала поспать, но мне не хотелось. Она оставила кучу новых книг из библиотеки, а Софи даже принесла телевизор из своей комнаты, но у меня ни к чему не лежала душа. Мне было слишком грустно. Я повернулась на бок, но тут снова начался приступ кашля. Я обняла игрушечного пингвина Ферди. Он у меня лет с двух: из всех игрушек – самый любимый. Я обожаю пингвинов, у меня целая коллекция плакатов с ними, и я как раз одета в голубую пижамку с пингвинчиками.

      – Как ты, Миа? – заглянул в комнату папа. – Смотри, пошёл снег! У нас будет настоящее Рождество!

      Я даже приподнялась на локтях и посмотрела в окно. Папа был прав. Крупные снежинки неторопливо падали на землю. Какое серое небо! Сейчас холодно, и снег наверняка не растает. Отлично. В рождественский день все мои друзья будут лепить снеговиков, а я вынуждена сидеть взаперти, и хорошо, если разрешат встать с кровати.

      Я лежала, мечтательно глядя на снежинки и обнимая Ферди, а вокруг становилось