Убийство. Дэвид Хьюсон

Это хорошо, когда тебя считают страстным, энергичным, преданным делу. А вот политики с дурным характером, Троэльс, избирателям не нравятся.

      – Спасибо за совет. Я постараюсь.

      – Бремер ищет наши слабые места. Твоя вспыльчивость делает тебя уязвимым. И он не единственный, кто заметил это. – Скоугор отвела взгляд.

      – Хорошо, поработаем над этим.

      – И у нас неприятности. – Она подняла руку с зажатым в ней телефоном. – О машине уже все знают.

      К ним подъехал большой черный автомобиль. Из него вышел водитель из штата мэрии, открыл дверцы.

      – Я говорила тебе, что нужно как можно скорее разобраться с этим, – сказала Скоугор. – Теперь у нас огромная проблема, а ведь мы могли задушить ее в зародыше.

      – Бремер стоит за этим.

      – Скорее, проболтался кто-то из полиции. Откуда мэр мог узнать?

      – Двенадцать лет на троне… Может, полиция тоже работает на него.

      Мимо прошелестел длинный лимузин. Бремер опустил окно, ухмыльнулся, помахал им как король подданным.

      – У него кто-то есть в нашем штабе, – пробормотал Хартманн. – И мы должны узнать, кто именно.

      Через десять минут машина затормозила перед ратушей. Ее тут же окружила стая репортеров и фотографов.

      – Говори им только то, что мы подготовили, – наставляла Хартманна Скоугор. – Будь спокоен, уверен в себе. Не злись. Не говори ничего лишнего.

      И они очутились посреди толпы.

      Дождь припустил еще сильнее. Хартманн пробирался к ступеням здания, прислушивался к вопросам, взвешивал каждый из них.

      – Хартманн, что вас связывает с Нанной Бирк-Ларсен?

      – Где вы были в пятницу?

      – Что вы скрываете?

      Море враждебных голосов. Добравшись до дверей, он остановился, и вокруг него образовалось кольцо из микрофонов, готовых поймать каждое слово. То, что он скажет, через несколько минут зазвучит по радио, воспроизведется в газетах, будет вечно жить в Глобальной сети.

      Он подождал, пока все не стихнут, и потом произнес размеренно, как подобает крупной политической фигуре:

      – Тело молодой женщины было обнаружено в одной из машин, которые арендует мой избирательный штаб. Это все, что я могу вам сказать. Полиция настаивает на том, чтобы мы никак не комментировали эту ситуацию. Но я хочу сделать заявление…

      – Когда вы узнали? – выкрикнула женщина из толпы.

      – Позвольте мне закончить… Никто из членов нашей партии или сотрудников штаба не замешан в этом деле…

      – Вы отрицаете, что скрывали информацию в интересах предвыборной кампании?

      Хартманн отыскал глазами того, кто задал последний вопрос. Это был коренастый лысый мужчина лет тридцати пяти, он не выпускал сигарету изо рта и нагло ухмылялся.

      – Что?

      Репортер протолкнулся ближе.

      – Что тут непонятного, Хартманн? – крикнул он сквозь лес микрофонов. – Вы отрицаете, что намеренно вводили публику в заблуждение ради сохранения голосов в вашу пользу? Следует ли нам воспринимать это как линию поведения Либеральной партии и в остальных вопросах?

      Он не думал