Юное сердце на Розе Ветров. Алевтина Сергеевна Чичерова

домом.

      Сердце Принца. Часть III

      И вот семейство Шиндо, сократившееся ровно на половину, ступило на земли чужой страны, оказавшей своим заблудшим гостям достойный прием. Если вспомнить, что в облике отца и его сына преобладали все же европейские, а не азиатские черты, то с уверенностью можно говорить об отсутствии межрасового аспекта, в котором представители одной нации настороженно относятся к представителям другой, порой проявляя необоснованную враждебность к тем, кто заметно отличается от них. Итак, поскольку Микаэль и Натан были лишены признаков, выдающих в них людей другого света – их удерживал в позиции иностранцев только языковый барьер, который они успешно преодолевали, пользуясь международным английским языком, – проблем с окружением у них не возникало. А со временем познав азы и овладев тонкостями голландской речи, граница и вовсе стерлась.

      – Что скажешь? Как тебе? – мягко осведомился Натан у сына, глядящего в окна машины такси, везущей их из аэропорта к новому дому. Пусть и уставший после длительного перелета, мальчик с любопытством изучал город, в котором отныне ему предстояло жить. Было заметно, что его что-то увлекало в этой панораме узких, словно игрушечных, домиков с остроконечными крышами.

      – Здесь красиво, – насколько это было возможно в движущемся транспорте, внимательно осматривая все вокруг, ответил Микаэль. – Легче дышать, – добавил он чуть погодя. А потом обернулся к отцу, в этот момент в его глазах отразилось волнение.

      – Мы больше не вернемся домой?

      Натан не смог понять говорит ли Мика с сожалением или надеждой, настолько были неуловимы интонации его остающегося нежным голоса и так замаскированы мысли непроницаемого взгляда, что мужчина ответил ему так, как должен был.

      – Нет, не вернемся.

      – Замечательно, – с тем же видом ответил Микаэль и прислонился спиной к сидению. На первый взгляд ничего особенного: усталость взяла верх над ребенком, но в этом жесте отец заметил некоторое расслабление. Его слова вызвали облегчение в душе сына, который словно бы все это время ожидал от него этого заверения и как только услышал, смог спокойно вздохнуть.

      Значит, Мика не хочет возвращаться и рад, что этого не будет. Выходит, он правильно поступил, когда увез его из Японии. Это было первое появившееся чувство уверенности в собственных действиях, овладевшее мужчиной по прибытии в чужую страну.

      – Я хочу осмотреться получше, – сказал Микаэль, переведя взгляд с окна на отца. Изучив дом и свою комнату, перенеся туда вещи, мальчик, стоя на коленях на стуле, глядел на простирающуюся за окном узкую улочку, стандартную для этого места обитания, но кажущуюся ребенку, который привык к более скромным размерам, широкой и просторной, собственно как и их дом.

      – А разве ты не устал после перелета? – осведомился мужчина, входя в гостиную.

      – Нет, – Мика снова поглядел на улицу.

      – Тогда есть предложение оставить разбор вещей на попозже,