Безжалостный распутник. Барбара Картленд

видимости, он случайно подслушал разговор двух влюбленных, прощавшихся друг с другом.

      – Как же я смогу спать по ночам, – продолжил юный голос, – думая о том, что ты… скучаешь обо мне… зная, что ты… не поймешь, почему нас разлучили. – Голос оборвался, сменившись плачем, затем зазвучал снова. – Что будет… если с тобой будут жестоко обращаться… если они не поймут, какой ты нежный… какой умный и послушный. Ох, дорогой, дорогой мой… что же мне делать? Как я могу расстаться с тобой? Лучше бы мне умереть!

      Последние слова были полны отчаяния и боли. И незримый обладатель загадочного голоса разразился безутешными рыданиями.

      Граф, не раздумывая, соскочил с седла на землю. Привязав Громовержца к дереву, он направился в ту сторону, откуда доносился плач. Сделав всего несколько шагов, он оказался на поляне, где тотчас застыл на месте как громом пораженный: его взору предстал удивительной красоты конь.

      Животное безмятежно пощипывало траву. На нем было дамское седло с высокой передней лукой. Спиной к Роттингему, на поваленном дереве, печально склонив голову на колени и уткнувшись лицом в ладони, сидела женщина в светло-зеленом платье.

      По ее стройной хрупкой фигуре граф заключил, что это совсем юная девушка. Ее волосы, вместо того чтобы быть уложенными в прическу в соответствии с модой, были распущены по плечам. Но поскольку они были вьющимися от природы, то выглядели очень красиво. Определить их цвет граф не смог.

      Он стоял и смотрел на нее, понимая, что, оглушенная собственными рыданиями, незнакомка не слышала, как он приблизился к ней.

      – Что же мне делать… как я расстанусь с тобой? – пробормотала девушка.

      – Наверняка на ваш вопрос есть ответ, – негромко произнес граф. – Может, стоит попробовать его отыскать?

      При звуке его голоса незнакомка напряглась, но лица от ладоней не подняла и даже не удостоила его ответом. Воцарилось молчание.

      – Вы ничего… не можете… сделать… Прошу вас… уходите, – ответила она наконец.

      – Откуда вы знаете, что я не смогу вам помочь? – спросил граф.

      – Никто… никто не может… помочь мне, – ответила юная незнакомка. Ее голос прозвучал глухо, поскольку лицо было по-прежнему закрыто ладонями.

      – Почему вы в этом так уверены? – поинтересовался граф. – Знаете, именно тогда, когда кажется, что дела обстоят хуже некуда, в голову приходит идея, как изменить этот мир к лучшему.

      – Ничто… не может… спасти Меркурия, – возразила девушка. – Так что… бессмысленно… даже говорить… об этом.

      Роттингем сел на соседнее поваленное дерево. Он выглядел весьма элегантно в белых бриджах, сюртуке и цилиндре, щегольски сидящем на его темных волосах.

      – Я правильно понял, что вас хотят лишить лошади? – спросил он. – Это не праздное любопытство, я действительно хочу вам помочь.

      – Я сказала вам… никто… не может… помочь мне, – ответила девушка, шмыгая носом. Ее голос звучал беззащитно, совсем по-детски, и предательски дрожал, как будто она вот-вот не