Корректор. Алексей Скоморох

не понял Фроузен.

      – Жрец – прорицатель, – пояснил Альмарик. –Он служит в храме Ваалар Гаала.

      Крипт нервно дёрнулся.

      – Я предсказывал падение крепости, но меня не послушали. Может вы поверите. Скоро в город хлынут сотни кропусов. После этих даже костей не останется. Нужно как можно быстрее бежать отсюда. За нами сразу не погонятся, слишком много для них еды здесь. Но её на всех не хватит.

      – А как же остальные? – хотел спросить Фроузен.

      Как бы опережая его вопрос, раздался пронзительный трубный звук.

      – Это сигнал к сбору, – пояснил гаруспик. – Выжившие, те кто осмелятся, поднимутся на стену.

      Тауматурга передёрнуло от недосказанного.

      – А остальные?

      Крипт отвел глаза в сторону. Фроузен отлепился от плеча Альмарика.

      – Я спущусь, – сказал он.

      – Ты еле ходишь, – возмутился паж.

      Тауматург безразлично махнул рукой. Показалось, спускался даже дольше, чем поднимался. Ноги задрожали от мерзкой слабости, и у подножия лестницы дошло, что идти без помощи будет трудно. Сзади раздались приближающиеся шаги. Альмарик и навьи решили последовать за ним. Фроузен повернулся.

      – В городе опасно.

      – С тобой как-то спокойней, – буркнул паж.

      Навьи закивали, осторожно подхватили немощного под руки.

      Они прошли мимо лежащих в сытой дрёме моноцеров. Звери никак не отреагировали на их приближение, а некродосы, занятые откладкой яиц их не заметили. Вокруг сожранных изнутри, изрядно осунувшихся трупов, камень будто сохой кто-то взрыхлил. Поверхность ещё кое-где шевелится, личинки пытаются как можно глубже зарыться в породу. Альмарик часто нагибался, к чему-то приглядывался, а один раз отстал настолько, что потом едва нашёл. Лицо светится от счастья, в руке – посох, чем-то похожий на таковой у Фроузена, только без камня и с грубо сделанными письменами на древке.

      – Теперь и я кое-что могу, – важно заявил Альмарик.

      Сорвавшийся с навершия небольшой лиловы шар угодил в ближнего некродоса, сидящего на туше моноцера. Тварь безвольной куклой опрокинулась на бок, выметнувшиеся крылья с резким звуком сломались, и он затих. Через небольшую дырку в боку выметнулся крохотный сизый дымок.

      – Видал?

      Тауматург хмыкнул. На роже пажа проступила безграничная самоуверенность.

      Звать никого не пришлось, жители хоть и опаской, но все таки спускались вниз и присоединялись к отряду. Лишь один раз изрядно наевшийся моноцер попытался подняться. Фроузен и Альмарик заставили его опуститься на землю. Навсегда. Раздался звук далёкого гонга. В тело молодого тауматурга хлынула мощь. Захотелось крушить и ломать.

      – Ты слышал? – на ходу спросил Фроузен пажа.

      – Что? – не понял тот и прислушался.

      – Кто-то словно в гонг ударил, – пояснил молодой тауматург.

      – Нет, – ответил паж.

      – Показалось, наверное, – пробормотал Фроузен.

      Паж