Корректор. Алексей Скоморох

посоха.

      – Никаких, – высокомерно заявил Альмарик.

      Крипт поклонился пажу.

      – У вас, любезный Альмарик, таких проблем и не могло возникнуть, потому что ваш посох не такой как у господина Фроузена.

      – Между ними есть отличия? – заинтересованно спросил тауматург.

      Жрец кивнул.

      – Безусловно. Посох господина Альмарика – обычный, им может пользоваться любой, поскольку он не тратит силы владельца. Именно поэтому его возможности нельзя изменить, и мощь таких посохов невелика. Но у такого оружия есть и достоинство – оно не истощает владельца. Ваш посох, господин тауматург, напротив при неумелом использовании может исчерпать силы владельца полностью и привести его к смерти. Но достоинством такого посоха является его нарастающая мощь, связанная и с развитием магических способностей владельца, и с тем, сколько жизненной энергии вкладывается в чары. Причём тратить силы нужно осторожно.

      – Как? – перебил его Фроузен.

      – Это сложно объяснить.

      Крипт немного помолчал, собираясь с мыслями.

      – Представьте себе, что ваше тело состоит из множества искр. И когда вам нужно воспользоваться посохом, пропустите через руку, в которой он зажат, одну искру. Этого будет достаточно, чтобы посох исполнил свою функцию. И ещё, нужно настроить посох под владельца. Вы позволите?

      Фроузен кивнул. Крипт одной рукой взялся за посох, а другой коснулся запястья тауматурга. Глаза закрылись, губы задвигались. Фроузен ничего не почувствовал.

      – Всё, господин, – сказал через несколько мгновений Крипт. – Теперь он и вы единое целое. В дальнейшем, даже если вы захотите поменять посох, новый сам подстроится под вас. И ещё, не знаю умеете ли вы читать и считать, но я на свой страх и риск открыл у вас такое знание.

      Фроузен поблагодарил жреца. Крипт уверенно обогнул выступающий склон горы, ступил на тропу первым. Выжившие двинулись за ним следом.

      Трава под ногами вскоре исчезла, пошла почти гладкая, присыпанная серой каменной крошкой поверхность. Склон резко пополз вверх. Лицо жреца покраснело от усердия, по щекам хлынули водопады пота, глаза-сливы полезли из орбит. Губы высохли, изо рта вырвались сипы и хрипы, даже постанывать начал как раненый, но темпа не сбавил. Остальные проявили себя с лучшей стороны: подъём был долгим, но никто не проронил ни слова, не пожаловался, понимая, чем это чревато.

      Наконец тропа перестала карабкаться вверх. Фроузен оглянулся. Туман словно ожидал этого, неожиданно разошёлся. В образовавшемся окне показалась одна из башен полуразрушенной и покинутой крепости. На один из зубцов взгромоздился оставшийся житель в серой, длинною до пят одежде. Рукава скрывают кисти, из-под остроконечного капюшона, накинутого на голову, не разглядеть даже подбородок, но Фроузен почувствовал, что житель прекрасно видит сквозь ткань. К незнакомцу подлетели семь некродосов. Капюшон слегка приподнялся, словно выставляя напоказ мощный красный подбородок. Рука в повелительном жесте указала в сторону беглецов. Некродосы развернулись, голодные