Леди-наследница. Алисса Джонсон

с тем, что придется высказать по крайней мере несколько слов поддержки или что там ей нужно, он кашлянул и шагнул вперед, сокращая расстояние между ними.

      – Охранник из Клер не слишком хороший?

      Уиннифред оторвала взгляд от воды, когда Клер потрусила к Гидеону.

      – Спутник из нее гораздо лучший.

      Гидеон шагнул в сторону, уклоняясь от попытки козы ткнуться носом ему в ногу.

      – Она… дружелюбная. Почему вы сидите в одиночестве? Я думал, вы занимаетесь с Лилли.

      – Мне была пожалована временная передышка. – Уиннифред слегка пожала плечами. – Мы только что закончили очередной урок.

      – И как он прошел?

      – Из рук вон плохо. – Она наклонилась, чтобы почесать голову Клер, явно избегая встречаться глазами с ним. – Я поставлю Лилли в неловкое положение.

      Он сел с ней рядом и снова уловил слабый аромат лаванды. Запаха сена на этот раз не было, и Гидеон нашел, что скучает по нему.

      – Уверен, что все не так уж плохо, – сказал он.

      – Все плохо. Вчера я попробовала разливать чай. – Она подняла руку, и только теперь Гидеон заметил на ладони небольшую белую повязку.

      Не успев передумать, он взял ее руку в свою и потер подушечкой большого пальца там, где повязка граничила с бледной кожей. Ниже пальцев он обнаружил маленький ряд мозолей. Это заставило мышцы живота сжаться. Он испытал внезапную глупую потребность стереть эти мозоли. Пожалел, что не может каким-то образом вернуться на двенадцать лет назад и избавить Уиннифред от стольких лет тяжелого физического труда и лишений. Когда время его пребывания в Шотландии закончится, решил Гидеон, он присоединится к брату в его поисках мачехи. А когда они найдут ее, он будет душить негодяйку, пока не утолит свой гнев… или пока у нее глаза не вылезут из орбит.

      – Это пустяковый ожог, – услышал он тихие слова Уиннифред.

      И только тогда до него дошло, что он грозно хмурится, глядя на ее ладонь. Удивленный такой своей свирепой реакцией на что-то настолько простое и обыденное, как мозоль, он осторожно положил ее руку на камень, как будто это было что-то бесконечно хрупкое и очень опасное.

      – Вам надо к лекарю.

      Когда он поднял голову, она смотрела на него с откровенным любопытством и – да поможет ему Бог – с выжидательным интересом. Теперь же на лице ее было написано крайнее удивление.

      – К лекарю? Но это же ерунда, всего лишь…

      – И тем не менее. Ожоги болезненны. А вдруг ранка загноится? Вдруг поднимется температура? Вдруг…

      Она подняла руку и стащила повязку вниз, открывая маленький покрасневший участок кожи без каких-либо признаков волдыря.

      – Мне не требуется лекарь.

      Он нахмурился, увидев, что ожог совсем незначительный.

      – Пожалуй, нет.

      – Даже повязка не обязательна, но Лилли…

      – Вы не станете снимать ее. И будете держать чистой. И будете уведомлять нас с Лилли о том, как идет заживление.

      Она уронила руку на колени.

      – Ох, Бога