Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Сельма Лагерлёф

указывало путь.

      Он взобрался на кочку, где было посуше, сел и пригорюнился. Ему уже стало казаться, что гуси одни полетят в Лапландию, а он останется здесь, в лесу, маленький, подверженный всем опасностям, и дикие звери съедят его…

      Но вот в эти печальные мысли ворвался голос зяблика. Сначала Нильс не очень и прислушивался к нему. Но потом заметил, что зяблик, всегда такой весёлый, сейчас поёт о чём-то грустном.

      – О чём ты там печалишься? – крикнул ему Нильс.

      – Тебе-то что, Нильс – Гусиный пастух, – ответил зяблик. – Разве тебе может быть дело до чужой беды?

      – А что случилось?

      – Ну уж раз тебе интересно, я скажу. У семейства Сирле пропал сынок.

      – Как пропал?

      – Сначала думали, ворона утащила.

      – Ну, а потом?

      – А потом братишки его признались, что он решил сам идти за орехами – и выбрался из дупла.

      – Так ведь у Сирле детишки ещё совсем маленькие! Им и ореха-то не разгрызть!

      – В том-то и дело. Молоком пока кормятся. А этот молокосос – видишь ли, за орехами!

      – А где же он теперь?

      – Кто же знает? В орешнике они его, сколько ни искали, не нашли.

      – Где ж его после этого искать?

      – Думается мне, люди его подобрали. А у людей первое дело – в клетку сажать.

      Нильс горестно вздохнул. Потому что это было правдой. Он и сам не раз ловил белок и, ясное дело, тут же запирал их в клетке.

      – Послушай, зяблик, этого нельзя так оставить!

      – Конечно! Ведь родители помешаются от горя.

      И тут Нильс вспомнил своих отца и матушку. Как они там? Очень ли горюют, что их сын исчез? Ведь они, в сущности, любили его. Ну и что же, что матушка поворчит. Зато потом сразу же вкусно накормит. Ну и что, что отец иной раз даст подзатыльника. Зато он отходчивый. Потом сразу же позовёт с собой на рыбалку – ловить жерехов на жерлицу. Увидит ли он их когда-нибудь ещё? Ах, только не сейчас, не сейчас, когда Нильс и на человека-то не похож!

      – И что им делать, неизвестно, – бормотал зяблик. – Не могут же они идти на двор к людям. Там их тоже изловят и – в клетку, а им ещё четверых малышей выкормить и выходить надо.

      Нильс задумался.

      – Да, дело плохо, – сказал он со вздохом.

      – Послушай, Тумметотт, – вдруг воспрянул духом зяблик. – А может, ты возьмёшься помочь?

      – О, конечно, конечно! – радостно воскликнул Нильс, окрылённый этой просьбой. Она обозначала хоть какое-то доверие, и это уже было замечательно. – Только скажи, в чём может быть моя помощь?

      – Я думаю, лучше всего тебе, не мешкая, отправиться в ближайшую крестьянскую усадьбу и для начала поразведать там.

      – Хорошо, зяблик, только покажи мне туда дорогу.

      Они не успели и шага шагнуть, как на сосновый сук опустилась сорока.

      – Слыхали? Слыхали? Слыхали? – тараторила она. – У Сирле пропал сынок, и у его супруги пропал сынок. Туда сегодня приходил Тумметотт. Это он унёс! Это он унёс! Это он унёс бельчонка!