Поэтика и семиотика русской литературы. Н. Е. Меднис

вставных конструкций в авторском повествовании и вставных конструкций в прямой речи героев. Последние в произведениях Пушкина – явление очень редкое. Так, из 38 вставных конструкций в романе «Евгений Онегин» только пять лежат в зоне голоса героев – три в речи Онегина и две в речи Татьяны. В данной статье рассматриваются только функции вставных конструкций в авторском повествовании.

      Авторские вставные конструкции являются в произведении единицей текста и одновременно образуют в нем некий автономный уровень, создают как бы текст в тексте, отграниченный от основного повествования скобками. На отношение вставных конструкций к «открытому» тексту указал в романе сам Пушкин:

      А что? Да так. Я усыпляю

      Пустые, черные мечты;

      И только в скобках замечаю,

      Что нет презренной клеветы,

      На чердаке вралем рожденной

      И светской чернью ободренной,

      Что нет нелепицы такой,

      Ни эпиграммы площадной,

      Которой бы ваш друг с улыбкой,

      В кругу порядочных людей,

      Без всякой злобы и затей,

      Не повторил стократ ошибкой;

      А впрочем, он за вас горой:

      Он вас так любит… как родной!

      Итак, в скобки часто берется то, что не принято называть своим именем. Скобки определяют границу видимого и сущего, игрового и действительного, конвенционального и неконвенционального. Практически скобки выполняют ту же функцию, что драматические ремарки «про себя» или «в сторону». Уже этим слово в скобках как замечание, сказанное на ухо, отделяется от «публичного» романного слова. Кроме того, вставные конструкции в романе находятся, как правило, в позиции противостояния по отношению к окружающему контексту и, вступая с ним в спор, снимают игровое, собственно «романное». Приведем два примера:

      Онегин полетел к театру,

      Где каждый, вольностью дыша,

      Готов охлопать entrechat,

      Обшикать Федру, Клеопатру,

      Моину вызвать (для того,

      Чтоб только слышали его).

      «Романное», поэтически приподнятое, конвенциональное «где каждый, вольностью дыша» вступает в очевидное противоречие с замечанием в скобках, которое снимает первоначальную мотивировку – «вольность», сохраняя, впрочем, благодаря маркированию, относительную независимость двух точек зрения.

      Подобная ситуация и в XVIII строфе 4 главы:

      Хотя людей недоброхотство

      В нем не щадило ничего:

      Враги его, друзья его

      (Что, может быть, одно и то же)

      Его честили так и сяк…

      Текстовое слово здесь дает общепринятую антитезу «враги его, друзья его», слово в скобках предлагает другую точку зрения на привычные отношения, сохраняя при этом независимость двух позиций. Последнее подчеркивается в XIX, уже приводившейся строфе:

      А что? Да так. Я усыпляю

      Пустые, черные мечты;

      Я