Бумажный человек. И Уве Клюг. 1939 год. Влад Ревзин

И не сотрудник полиции. Когда-то был, но сейчас официально ни к к гестапо, ни к охранным отрядам отношения не имеете. И не… Кто же вы такой? Жалкий самодеятельный детектив без патента, механик маленькой мастерской…

      Марика Фанк могла говорить, что ей взбредет в голову.

      Все же он открыл рот:

      – Мне больше нравилось, когда вы ругали вечеринку.

      – Вы такой же гость. В хорошем костюмчике, но без определенных средств к существованию.

      – Человек без будущего…

      – Этого я не говорила, – она поправила волосы. – Вы обиделись? Однако вы немного колыхнули местное болотце… зачем-то главное управление решило бросить в нашу лужу камешек. Вена город большой, – однако нас, кто реально влияет на политику бывшей Австрии, не так много. Каждый новый человек представляет опасность. За каким чертом вы здесь?

      – Вас беспокоит моя персона, или обстоятельства появления? – спросил Уве.

      – Нет, меня ничего не может побеспокоить, – но вам-то стоит подумать.

      – Я это делаю постоянно.

      Женщина раздраженно передернула плечами:

      – Рада за вас.

      Она изящно держала себя, – даже когда, не стесняясь практически незнакомого мужчины, подняла руку, а другой поправила бретельку под платьем.

      – А вам не приходит в голову, что вам не помешают союзники, – здесь, во время вашей, скажем миссии? Чтобы вы там не затевали…

      Уве начал подозревать, что бретелька не была лишь проявлением небрежности.

      Он сглотнул и ответил:

      – Само собой, на условиях взаимной выгоды?

      Она чуть оскалила зубы, провела кончиком языка по верхней губе, неожиданно чуть слышно зарычала.

      Уве почувствовал, как волоски на его плечах шевелятся.

      – И на условиях взаимного доверия. Мы все тут доверяем друг другу. До такой степени, что готовы вцепиться в глотку ближнему.

      Собственно, сам Уве не питал никаких иллюзий по поводу Шалля и его гостей.

      Марика провела пальцем по стеклу:

      – Как любит говорить советник Зальц, хотеть не вредно. Вредно не хотеть. Вы, конечно, слышали о советнике Зальце, человека из бывшего австрийского МИДа? Он участвовал в местном «Отечественном фронте», и на хорошем счету у новых властей, со времен аншлюса.

      Уве коротко ответил, что ничего о нем не слыхал, что слава о советнике Зальце еще не докатилась до берлинских равнин.

      – Не очень-то вы общительны, – усмехнулась женщина.

      Уве молчал.

      – В сущности… а, к черту. Вы, кажется, человек прямой. Или говорите, или нет. Черт с вами, молчите.

      Больше попыток завязать разговор не было.

      – Ну и пусть, – пробормотала она, откидываясь на спинку.

      На лоб упала узкая прядь волос, женщина стала похожа на мальчишку, который злится на свои непростые мальчишеские проблемы.

      Уве смотрел на скользящие мимо машины здания. Он будто забыл о женщине рядом.

      Тяжелые дома давно несуществующей империи, сработанные из светлого камня,