Собрание сочинений. Рассказы и повести для детей. Виктор Голявкин

кондукторша мне сказала, и стал улыбаться. Чтоб экскаваторщик думал, что я весёлый. И совсем мне не скучно. Чтоб он не догадался, что я не был в школе.

      Он посмотрел на меня удивлённо:

      – Ты что?

      – А что?

      – Вид у тебя, брат, какой-то дурацкий.

      Я ещё больше стал улыбаться. Рот чуть не до ушей растянул.

      А он:

      – Что с тобой?

      – А чего?

      – Что ты мне рожи строишь?

      – На экскаваторе покатайте меня.

      – Это тебе не троллейбус. Это машина рабочая. На ней люди работают. Ясно?

      – Я тоже, – говорю, – хочу на нём работать.

      Он говорит:

      – Эге, брат! Учиться надо!

      Я думал, что он про школу. И опять улыбаться стал.

      А он рукой на меня махнул и залез в кабину. Не захотел со мной разговаривать больше.

      Весна. Солнышко. Воробьи в лужах купаются.

      Но почему мне так скучно?

      Путешественник

      Я твёрдо решил в Антарктиду поехать. Чтоб закалить свой характер. Все говорят, бесхарактерный я: мама, учительница, даже Вовка. В Антарктиде всегда зима. И совсем нет лета. Туда только самые смелые едут. Так Вовкин папа сказал. Вовкин папа там был два раза. Он с Вовкой по радио говорил. Спрашивал, как живёт Вовка, как учится. Я тоже по радио выступлю. Чтобы мама не волновалась.

      Утром я вынул все книжки из сумки, положил туда бутерброды, лимон, будильник, стакан и футбольный мяч. Наверняка морских львов там встречу – они любят мяч на носу вертеть. Мяч не влезал в сумку. Пришлось выпустить воздух.

      Наша кошка прогуливалась по столу. Я её тоже сунул в сумку. Еле-еле всё поместилось.

      Вот я уже на перроне. Свистит паровоз. Как много народу едет! Можно сесть на какой угодно поезд. В конце концов, можно всегда пересесть.

      Я влез в вагон, сел, где посвободней.

      Напротив меня спала старушка. Потом со мной сел военный. Он сказал: «Привет соседям!» – и разбудил старушку.

      Старушка проснулась, спросила:

      – Мы едем? – И снова уснула.

      Поезд тронулся. Я подошёл к окну.

      Вот наш дом, наши белые занавески, наше бельё висит на дворе… Уж не видно нашего дома. Мне стало сначала немножко страшно. Но это только сначала. А когда поезд пошёл совсем быстро, мне как-то даже весело стало! Ведь еду я закалять характер!

      Мне надоело смотреть в окно. Я снова сел.

      – Тебя как зовут? – спросил военный.

      – Саша, – сказал я чуть слышно.

      – А что же бабушка спит?

      – А кто её знает!

      – Куда путь держишь?

      – Далеко…

      – В гости?

      – Угу…

      – Надолго?

      Он со мной разговаривал, как со взрослым, и за это очень понравился мне.

      – На пару недель, – сказал я серьёзно.

      – Ну что же, – сказал военный, – очень даже неплохо.

      Я спросил:

      – Вы в Антарктиду?

      – Пока нет; ты в Антарктиду хочешь?

      – Откуда вы знаете?

      – Все хотят в Антарктиду.

      – И я хочу.

      – Ну вот видишь!

      – Видите ли… я решил