Собрание сочинений. Рассказы и повести для детей. Виктор Голявкин

дуть. Но звука не получилось.

      – Наверное, – говорю, – ты слабо дуешь.

      – Да нет, – говорит, – я во всю силу дую. – И стал так дуть, что я думал, он лопнет. У него даже уши красные стали.

      – А ну, дай-ка мне, – говорю.

      Я тоже дул, дул – никакого звука!

      – Ты прав, не дудит труба.

      – Может, мы не так дуем?

      – А как же ещё надо дуть?

      – Ну, как-нибудь по-другому.

      Попробовали мы ещё по разу. Всё зря. Не дудит труба.

      Тут как раз проходит Миша Зябликов. Дали ему подудеть. Может, он сможет.

      Миша дунул – тоже ни звука.

      Потом ещё появились ребята. Они тоже по очереди в трубу дули. А звука всё не было.

      Потом вдруг Коля дунул – звук вырвался. Слабый звук, но всё же. Мы загалдели.

      – Пусть объяснит, – кричим, – как это вышло!

      А он сам не знает.

      – Я, – говорит, – всё дул, дул, и вдруг – бац! – загудело!

      Сколько он после ни дул – всё впустую.

      Пришлось положить трубу на место. Испорченная труба – дело ясное.

      А вечером вдруг слышим звуки. Переливаются над лагерем, звенят.

      Это наш горнист Лёва играл на трубе.

      Просто чудо!

      Совесть

      Когда-то была у Алёши двойка. По пению. А так больше не было двоек. Тройки были. Почти что все тройки были. Одна четвёрка была когда-то, очень давно. А пятёрок и вовсе не было. Ни одной пятёрки в жизни не было у человека. Ну не было – так не было, ну что поделаешь! Бывает. Жил Алёша без пятёрок. Рос. Из класса в класс переходил. Получал свои положенные тройки. Показывал всем четвёрку и говорил:

      – Вот, давно было.

      И вдруг – пятёрка! И главное, за что? За пение. Он получил эту пятёрку совершенно случайно. Что-то такое удачно спел – и ему поставили пятёрку. И даже ещё устно похвалили. Сказали: «Молодец, Алёша!» Короче говоря, это было очень приятным событием, которое омрачилось одним обстоятельством: он не мог никому показывать эту пятёрку. Поскольку её вписали в журнал, а журнал, понятно, на руки ученикам, как правило, не выдаётся. А дневник свой он дома забыл. Раз так, значит, Алёша не имеет возможности показывать всем свою пятёрку. И поэтому вся радость омрачалась. А ему, понятно, хотелось всем показывать, тем более что явление это в его жизни, как вы поняли, редкое. Ему могут попросту не поверить без фактических данных. Если пятёрка была бы в тетрадке, к примеру, за решённую дома задачу или же за диктант, тогда проще простого. То есть ходи с этой тетрадкой и всем показывай. Пока листы не начнут выскакивать.

      На уроке арифметики у него созрел план: украсть журнал! Он украдёт журнал, а утром его принесёт обратно. За это время он может с этим журналом обойти всех знакомых и незнакомых. Короче говоря, он улучил момент и украл журнал на переменке. Он сунул журнал себе в сумку и сидит как ни в чём не бывало. Только сердце у него отчаянно стучит, что совершенно естественно, поскольку он совершил кражу. Когда учитель вернулся, он так удивился, что журнала нет на месте, что даже ничего не сказал, а стал вдруг какой-то задумчивый. Похоже было, что он сомневался – был журнал на столе или не был, с журналом он приходил или без. Он так и не спросил про журнал; мысль о том, что